С предвкушающей улыбкой поглаживаю живот и перевожу взгляд на
дверь, когда та щелкает.
Сегодня у меня первое УЗИ, и мы с мужем вместе увидим нашего
малыша. Впервые.
Раскрываю рот, чтобы поприветствовать мужа, но так и застываю.
Улыбка в момент сползает с моих губ, а внутри все сжимается в
комок, когда на пороге я вижу встревоженного мужа с девочкой лет
четырех на руках.
─ Леша? Что случилось? ─ растерянно бормочу я и бросаюсь к
мужу.
─ Привет, малыш, ─ удрученным голосом произносит он и целует
меня в щеку.
Девочка сидит у Леши на руках, крепко вцепившись в его шею, и
хлопает огромными черными ресницами.
От одного взгляда на нее сердце кровью обливается. Темные
волосики взъерошены и спутаны, личико грязное, верхняя губа
рассечена, но рана несвежая. На ней старое заношенное платьице в
пятнах, которое висит мешком на ее худощавом тельце.
Выбросили на улицу несчастного ребенка? Или потерялась?
─ Леш, что случилось? Где ты ее нашел? ─ нетерпеливо спрашиваю
я, потому как сам муж не торопится объяснять.
─ Идем присядем, Катюш, ─ устало просит Леша, и я киваю,
торопливо шагая в гостиную.
Муж усаживает девчушку на диван и включает ей телевизор:
─ Посмотри пока мультики, хорошо? А я скоро вернусь.
─ Да подожди ты со своим телевизором. Надо же для начала узнать,
все ли у нее в порядке, ─ с беспокойством произношу я и опускаюсь
на колени перед девочкой. ─ Милая, ты как себя чувствуешь? У тебя
что-нибудь болит?
Девочка лишь медленно качает головой, молчаливо глядя на меня
отреченным взглядом. Вжимается в диван и подтягивает колени к
груди.
Она совсем не похожа на испуганного ребенка. Скорее, на
одичавшего. Но, возможно, у нее просто шок.
─ А кушать хочешь? Ты голодная?
Недоверчивый взгляд карих глаз меня пугает. Такой чужой и в то
же время такой знакомый, будто я уже где-то видела эту девочку.
Леша берет меня за руку, настойчиво поднимает на ноги и ведет на
кухню.
─ Куда ты? ─ непонимающе спрашиваю его. ─ Разве можно ее бросать
сейчас одну?
─ Нам надо поговорить, ─ непоколебимо отвечает он.
─ Хорошо-хорошо, сейчас поговорим, ─ киваю я и торопливо
открываю хлебницу. ─ Я ей хотя бы перекусить дам и вернусь.
Хватаю булочку, возвращаюсь в гостиную и протягиваю угощение
ребенку:
─ Держи, покушай. Она с корицей, но, надеюсь, тебе понравится.
Вчера сама пекла.
Девочка смотрит на меня исподлобья и нерешительно берет угощение
из моих рук. Пару секунд раздумий, и она жадно вгрызается в булку,
заталкивая ее в рот чуть ли не наполовину.
Вкладываю булку в ручку девочки и с улыбкой произношу:
─ Приятного тебе аппетита, ─ с дружелюбной улыбкой протягиваю я,
хотя улыбаться мне сейчас совсем не хочется. ─ Я немного позже
освобожусь и покормлю тебя еще чем-нибудь.
С этими словами я оставлю девочку одну и возвращаюсь на кухню к
мужу. Сажусь за стол напротив него.
─ Ну, рассказывай. Где ты ее нашел? В полицию уже звонил?
─ Кать, мне нужно тебе кое в чем признаться, ─ почему-то
виновато произносит он и опускает взгляд, сжав губы в тонкую
линию.
Задумчиво молчит и накрывает мою ладонь своей. А во мне
беспокойство все сильнее нарастает от непонимания
происходящего.
─ Признаться в чем? Леш, не молчи, пожалуйста, говори уже. Я
начинаю волноваться.
Он часто кивает, стиснув челюсти. А затем поднимает на меня
взгляд, полный переживаний, и произносит:
─ Катюш, я нигде не находил эту девочку. Она моя дочь…
Я в ступоре от заявления мужа. Это шутка какая-то? Если так, то
совершенно неудачная.
─ Ты ведь знаешь, мне нельзя переживать, ─ вытаскиваю свою
ладонь из-под его и накрываю еще совсем плоский живот. ─ Дело
серьезное, а ты вздымал шутки шутить.
