Низ живота снова тянуть начинает. Словно мне сильный пинок дали.
От резкой боли все словно замирает. Я крепко за ручку двери
цепляюсь. Стараюсь дышать.
Еще же слишком рано для родов. Может, это ложные схватки? Я ведь
читала об этом.
— Вух, — громко выдыхаю и свободной рукой снова живот
поглаживаю.
Паника вновь охватывает меня. Со мной никого рядом нет. Нет
никого, кому бы я могла позвонить. У меня даже врача нет. Обычно же
все договариваются с акушером-гинекологом, но у меня денег хватило
едва ли на оплату комнаты в старом общежитии, не то чтобы на
договор с кем-то.
Мне на улицу удается выйти. Теплый воздух приятно лицо ласкает,
но я не успеваю этим насладиться. Очередная болевая схватка
простреливает низ живота в районе половых органов, заставляя
зажмурится. Словно матку зацепили каким-то крючком и стали
тянуть.
Я дышать пытаюсь. Вдох через нос, выдох ртом.
Надо было позвонить. Скорую вызвать, но хозяйка мне не дала
этого сделать. Еще две недели назад она предупреждала, что
поднимает оплату в два раза. Отсрочек она не терпит, но я думала,
смогу найти деньги. А сегодня она пришла и назвала цену еще выше. Я
даже вещи не успела собрать. А там все для малыша было собрано.
Слезы начинают к глазам подступать. Очередная волна паники,
страха и стыда перед еще не родившимся малышом меня накрывает. Он
еще не родился, а я уже не могу ему помочь. Нам даже возвращаться
некуда. Нас никто не будет встречать из больницы.
Я зубы стискиваю, не даю себе расплакаться. Как бы больно ни
было, какие бы сложности мне ни встречались, я все сделаю ради
моего малыша. Ради сына мне сильной надо быть. Держаться надо. И
сейчас мне в больницу надо. Что-то не так идет.
Глаза фокусируются на известной надписи. Кто-то выходит из
такси.
Это точно удача.
Я туда иду. За дверцу хватаюсь и на водителя смотрю.
— Пожалуйста, — тихо умоляю его. Я готова на колени упасть, лишь
бы он отвез меня в больницу. — П-пожалуйста, — очередная вспышка
боли пронзает живот. Эта боль поднимается снизу вверх. — Мне в
роддом надо. Пожалуйста, помогите, — едва шевеля губами, тихо
произношу и только сильнее хватаюсь за дверцу такси.
— Роддом у тебя где? Лучше скорую, а то еще в машине родишь. Она
моя. Я на своей разъезжаю.
— П-пожалуйста. Прошу.
— А деньги у тебя хотя бы есть? Я просто так рисковать не
стану.
Я сглатываю. Нет у меня денег. Хозяйка со своим новым сожителем
пришла. Отняла у меня все до копейки. Даже мобильный телефон
забрали.
— Ясно, — зло произносит водитель. — Хочешь на жалость
надавить?! А потом мне прямо в машине ребенка оставишь. Я вас таких
знаю.
— Нет. Зачем вы так?
— Пусть твой хахаль тебя за бесплатно возит!
— Нет, — качаю головой, чувствуя очередную приближающуюся
схватку. Они становятся все чаще. Неужели я скоро рожу? Но срок
ведь еще не подошел. — Пожалуйста. Ребенок скоро...
— Полина?!
За спиной бархатный баритон раздается, от которого у меня
мурашки по позвоночнику бегут. На долю секунды я хочу, чтобы мне
показалось. Всего лишь галлюцинации от боли.
— Вот и хахаль.
— Рот закрой! — рычит на него Рустам. — Полина.
Я дрожать начинаю. Боль снова тело пронзает. На этот раз боль
возникает в спине, как при месячных. Опоясывает меня.
Мне хочется бежать, но я понимаю, что не смогу. Не в состоянии
даже двинуться. Все, о чем я сейчас могу думать, — это боль. Я на
восьмом месяце только, до родов три недели. Сыночек еще не готов.
Ему рано.
— Повернись ко мне.
Это не звучит как команда. Не звучит как приказ. Это звучит как
самая настоящая угроза.
Сердце на износ работает. Я не представляю его реакции. Не хочу
даже представлять.
Медленно поворачиваюсь. Ладонью по лбу провожу, испарину убираю.
Отчего-то зубы начинают стучать.
