А-ай, крик между ребрами сжат,
И нам не встретиться...
В рай, не полетела душа.
Больше не светится.
Ад. Что же мы сделали шаг
В разные стороны.
Над мертвой любовью кружат
Черные вороны... (NЮ
"Вороны")
Пятый час идет обсуждение рекламного
слогана для ламината от «Август-групп». Литры кофе выпиты. Мир
задымил весь офис, и теперь, когда он в очередной раз достает свою
сигару, Француз, как сидящий ближе всех, замахивается на него
куском ламината, принесенного заказчиком не иначе как для нашего
вдохновения. Мир, недовольно скривившись, прячет сигару в широкий
карман очередной своей рубахи а-ля брутальный русский мужик.
Вздыхает и выдает:
- Идея такая: три мужика с косами.
Такими ручным, старинными. Перепоясаны кушаками, в русских рубахах.
Синхронно косят траву. Вместо травы – кусочки нашего ламината. В
смысле, не нашего, - стреляет глазами в пол. - А от «Август-групп»,
естественно!
- Слоган: «Коси, коса, пока роса?» -
скептически кривится Француз.
- Примитивный ты, Леон, как
французская устрица! Слоган: «Большой урожай низких цен»! Ну!
Урожай-косить-мужик... Улавливаешь гениальную мысль? Можно еще
поиграть со словами «Август», «август-групп», «урожай в августе», -
Мир быстро зарисовывает все сказанное на одном из своих неизменных
белоснежных листов таким же неизменно остро заточенным простым
карандашом.
- Где она? - глубокомысленно
изрекает Леон.
- Кто "она"? - спрашиваю, не успев
уловить его посыл.
- Связь между ламинатом и
урожаем!
Никита, явно не услышав последние
наши фразы, выдвигает свое (очередное бредовое) предложение:
- Давай, лучше не мужики, а девушки
с косами? С косами, в смысле, на голове! На кустах смородины вместо
ягод растут кусочки ламината… Они собирают в корзинки...
- Ой, бре-е-ед! – Француз стыдливо
закрывает куском рекламируемого продукта лицо, рукой взъерошивает
свои, уже давно растрепанные от тяжелого мыслительного процесса,
волосы. – Ну, та-а-акого бреда я еще не слышал! Никитосу хоть
куда-нибудь бы бабу приткнуть! Не может он без женщин! Слышь,
Гордый? Может, хоть уборщицу возьмем? Ту, что тебе Мир на прошлой
неделе сватал? Как ее там – бабу Валю? А то Никите без женского
внимания грустно!
Да. У меня с некоторых пор пунктик.
Никаких баб в агентстве! Даже секретарь - парень. Даже уборку
делает знакомый старичок. Потому что бабы – подлые, нелогичные,
жестокие. С ними невозможно договориться! С нею… точно было
невозможно.
Как завороженный слежу за кончиком
карандаша Мирослава, который быстро-быстро штрихует тени от
изображаемых им косарей. Но не вижу рисунка. А вижу ЕЕ портрет. Тот
самый, что Мир подарил нам в день свадьбы.
Пока все пили за праздничным столом,
он рисовал Дани. И сумел передать не только ее потрясающую красоту,
но и чувства... те, которые она тогда ко мне испытывала – взгляд
полный обожания, восторга, нежности… Точнее те чувства, которые,
как я считал, она ко мне испытывала. Она была тогда такой красивой,
такой восхитительно утонченной… самой лучшей… И я был счастлив
безумно, невозможно, как, никогда в своей жизни ни до, ни
после...
Сердце болезненно и привычно
сжимается. Блядь! Обещал же себе держать в руках эту невероятную
тоску и не давать ей возможности вырваться наружу!
Сосредотачиваюсь на долбанном
ламинате, силой воли давя в себе память о своей жене... И идея
приходит в голову как всегда неожиданно.
-Если тебя бросила жена, смени
пол... - изрекаю я многозначительно.
Краем глаза замечаю, как
переглядываются, обмениваясь понимающими улыбками, Мир и Француз. И
добавляю:
-А заодно окна, потолок и входную
дверь!
-Это лишнее, - Никита записывает мой
вариант и, похоже, не вникает в иронию остальных. - Нас не
уполномочивали рекламить двери и окна!
