Вам не приходилось задумываться о том, почему в мире всё так часто идёт наперекосяк, с проблемами на ровном месте? Причём, часто проблемы появляются, словно под копирку, когда мир на прорге какого-то открытия и изменения? Или то, почему гадам и подлецам словно кто-то помогает «сверху», а новаторам кто-то словно подставляет ножку? Или то, почему при упорном труде результаты пожинают вообще непричастные, которые себя ведут так, будто им море по колено… и у них это проходит без осечек?
Это я уже молчу о том, что огромная Вселенная словно «пустая», «выеденная» изнутри. Что странно при огромном количестве звёзд вроде Солнца, мы ещё не встретили никакой более развитой технически цивилизации, каки она нас. Физик Энрико Ферми даже парадок имени себя вывел из этого странного факта. Ответа более-менее реального никто на этот вопрос не дал никто: все отнекиваются, и все «отмазки» звучат, как сделанные под копирку. С подтекстом «не лезьте, куда не надо», «не лезьте туда, дольше проживёте». Такое ощущение, что боятся чего-то хорошо им известного, но боятся настолько, что боятся даже думать об этом чём-то.
Откуда этот неестественно сильный страх и, самое главное, его принятие как нормы? Причём, это видно у совершенно разных сообществ, представители которых при поднятии этой темы отвечают, словно читают по бумажке… один и тот же текст, разнятся всегда не более 5-10 % «текста», не столь важного по значению. Самое главное, что на пустом месте страх перед такими вещами не рождается.
В этой книге я с удовольствием постараюсь дать более-менее правдивый ответ на эти вопросы, которые многие по «непонятной», а на самом деле подсознательно известной, причине боятся задавать. Получится или нет, покажет время.
Всё, что то тут написано, не метафора и не привычный желчным зубоскалам-сатирикам-юмористам в духе КВН Эзопов язык: понимать всё надо только буквально.
Пролог. Эпилога не будет
– Он не верит в их власть. Полагает, сил у них недостаточно, чтобы повредить ему, – объяснил я.
Цыган словно бы никак не мог решить, улыбнуться тут следует или презрительно ухмыльнуться. Лицо его исказилось, и на мгновение мне померещилось, будто его глаза вспыхнули алым, как у паука.
– Стало быть, распроклятый дурень заслуживает своей участи!
Я похолодел от страха – и вместе с тем испытал что-то похожее на торжество. Мне удалось-таки разговорить старого мерзавца! Моя откровенность себя оправдала. И если только он не вспомнит вдруг об осторожности, я того и гляди выведаю кое-что из того, что так меня занимает.
Старик цыган взял себя в руки – и добавил уже более спокойно:
– Во-первых, дурак он уже потому, что ничего толком не знает. Ни черта! – И Чикно постучал мне по запястью согнутым пальцем.
– Я так и подозревал, – кивнул я.
– Ах, вот как, подозревали? Ну значит, и не ошиблись.
Не приходилось сомневаться, что презрение его – не наигранное. Но следующие его слова потрясли меня куда сильнее, нежели все предыдущее. Чикно нагнулся ко мне и с неожиданной прямотой сообщил:
– Эти твари – они не из волшебной сказочки, знаете ли. Они не в игрушки играют.
И тут я понял то, чего до сих пор не осознавал. Чикно и впрямь знал «их», знал – и воспринимал с равнодушным прагматизмом, как ученый – атомную бомбу.
Колин Уилсон. Возвращение ллойгор.
Тем временем старик поднёс бутылку к глазам и спросил:
– Ну что, Колька, они?
Маятник внезапно закачался, хотя бутылку старик держал крепко и неподвижно.
Дед захихикал, мерзко, скрипуче.
– Эти, значит. А ты говорил, не найду. А видишь, как оно, сами пригласили-то.
Сергей Доброхлеб. Пыль тысячи дорог.
Здорово, мой интересующийся миром читатель. Ты, наверное, часто ощущал, что с миром что-то не так? Не ври, говоря, что нет.
