Ночь разрывала своими когтями мою
душу. Именно в период сумерек и в самый пик ночной тьмы, на разум
накатывают плохие мысли. Я уже целый год сижу одна в своей комнате,
спрятанная в этот панцирь из четырёх стен. Это мой кокон, наверное,
надолго. Мне всего девятнадцать лет, а такое впечатление, что я уже
прожила целую половину жизни, причём не лучшую.
Луна наполнила всю комнату своим светом. Меня этот свет раздражал
ещё больше, и я укрылась в своей постели с головой, и даже это не
помогло. Слёзы хлынули потоком. Но я не рыдала, как полоумная, а
лежала неподвижно с закрытыми глазами. Спустя пять минут, которые
длились бесконечно долго, я снова села на край постели. Казалось и
щёки высохли уже от слёз, а мысли по какой-то невидимой команде
просто исчезли. В этой неподвижной позе я просидела не меньше часа,
глядя в одну точку. Сомневаюсь, что я даже моргала за это время.
Настолько было тошно от всего.
Время до пяти утра так и прошло,
пока я окончательно не изморила своё тело усталостью, а мозг
раздумьем. Но, как только накатил сон, я подорвалась с постели от
ужаса. Мне казалось, что чьи-то стальные руки хватают меня, а
ужасающее лицо неживого существа смеётся, стоя прямо надо мной.
Снова страшный сон. И так каждую ночь. Я наверное уже схожу с ума.
Меня точно кто-то проклял….
Спать я уже не могла, и вообще
боялась, чтобы снова не видеть эти кошмары. Включив занудный
телевизор и без звука пересматривая каналы, я окончательно
проснулась и пришла в себя. Слава богу, уже светает! За дверью моей
спальни слышаться шаги мамы. Она переживает - сплю ли я, но
услышав, что я не сплю, входит в комнату.
- Доброе утро, солнышко! Ты что
снова не спала? – встревожено говорит мама.
- Доброе утро! Да, снова.
Я злюсь сама на себя оттого, что не
могу ответить маме без раздражения в голосе. Но у меня не
получается после стольких месяцев (или даже больше) без нормального
сна и кучей переживаний нормально реагировать на вполне приемлемые
вопросы. Родные не виноваты в том, что я такая глупая и переживаю
каждое неприятное и тяжёлое происшествие во стократ.
- Тебе нужно поспать, Мия! – с той
же тревогой говорит мама, делая вид, что не замечает моего
раздражения.
- Я позже выйду. Наверное
посплю.
Понимая, что меня сейчас лучше не
трогать, мама выходит из спальни. Я выключаю телевизор и беру
очередную книгу. Читать по пятьсот страниц за полтора дня для меня
стало спасением. Это немного отвлекает от своей собственной жизни и
погружает в совершенно другой мир. Наконец, когда просыпается и
папа, я вылезаю из своего заточения, в которое сама же и
спряталась.
Перекинувшись обычными пожеланиями
доброго утра, мы все до жути по обыденному приступаем к своим
делам. Я по утрам стала всё время пить кофе. Горьковатый вкус
напитка слегка расслабляет нервы и бодрит тело.
Выглянув в окно, понимаю, что весна
уже полностью вытеснила зиму, и на улице тепло. Снова не
позавтракав, мне нехотя пришлось одеваться и выходить в
университет. Не хочется ни наряжаться в платье, ни краситься, ни
вообще смотреть на себя в зеркало. День - как день, я - как я.
Натянув джинсы и тунику, я схватила свою набитую сумку и вышла.
Легкий прохладный ветерок взбодрил ещё сильнее. Наверное теперь я
могу уже жить почти без еды и без сна. Почти, как монахи, которые
питаются сухариками и водой, а остальное время проводят в молитве.
Но я почему-то молиться не могу. Мне кажется, что бог вообще меня
не слышит. Все девятнадцать лет не слышал. По крайней мере, в моей
жизни было всё одинаково скучно, и лишь изредка (очень изредка)
что-то происходило приятное.
Я вошла в свой наскучивший
университет. Хотя, учёба сама по себе мне нравится, но отношения
преподавателей портили всё. Поэтому мне не хотелось ни сидеть дома
в своём коконе, ни долго засиживаться на парах. Но, спасибо
всё-таки нашему деканату, что нам ставят не много занятий. Проходит
десять минут лекции и только сейчас начинают сползаться опоздавшие.
Моя подруга Джулия тоже в их числе. Я пытаюсь перебороть
сонливость, и взбадриваюсь, когда она всё-таки садиться рядом и
начинает что-то тихо говорить.
