Старенький «Matiz» жемчужного цвета
устало ткнулся носом в высокий бордюр и заглох. Со стороны могло
показаться, что водитель просто выключил зажигание, но это было
совсем не так. Далеко не так. Потому что вся жизнь водителя шла
сегодня наперекосяк, так чего ж мотору отставать? Вот он и заглох.
Машинка последний раз чихнула, выплюнула клубы едкого дыма, и
умерла окончательно.
Вскоре из «матизика» вылезла
симпатичная и очень сердитая девушка, пребывающая в ярости. Она со
всей силы пнула несчастный автомобиль в колесо и разумеется,
следующим номером цирковой программы значилось прыганье на одной
ноге, завывания и бессвязные проклятия, затем поиск ключей от дома
в необъятной сумочке и естественно записка с крупным шрифтом «лифт
не работает», пришлось подниматься ножками аж на пятнадцатый
этаж.
Вики хлопнула входной дверью и
плюхнулась на пуфик в прихожей, чтобы отдышаться после подъема на
Эверест. Она мрачно уставилась в никуда и надув губы задумчиво
раскачивала туфлю на пальцах ноги. Взгляд по привычке наткнулся на
фотографию в рамке, где была запечатлена мама с сурово поджатыми
губами с дерзким взором чемпионки и крепко сжимающая мускулистой
рукой боевой лук.
Мама была спортсменкой, она стреляла
из лука – примерно лет с двенадцати, – и ездила на соревнования по
всему миру, жила в гостиницах и спортивных лагерях, собирала медали
и кубки – а Вики оставалась дома, ждала маму, потихоньку училась
читать и писать под присмотром бабушки Марго. Маму Вики очень
любила – но со временем она превратилась в некий светлый образ…
который вечно носило невесть где, так что, когда мама приезжала и
возникала в жизни Вики, так сказать, во плоти, начинались некоторые
проблемы. Светлый образ любить всяко легче – и, став взрослее,
девушка поняла, что на самом деле им с мамой легче жить врозь, чем
вместе.
Папа… с этим сложнее, потому что он
наверняка где-то был, но где именно – кто его знает. Мама никогда о
нем не рассказывала, и в романтическом подростковом возрасте Вики
даже убедила себя, что мама молчит, ибо до сих пор страдает и
тоскует по папе. Сама-то она ни капельки не тосковала – как можно
скучать по тому, кого никогда в жизни не видел?
Со временем Вики поняла, что все это
– насчет тоски мамы и ее переживаний – она придумала сама, чтобы
несколько очеловечить светлый образ мамы, которая на самом деле
была истинной «железной леди» и никаких сантиментов не признавала в
принципе.
Два года назад мама имела
неосторожность влюбиться в американского журналиста, который с
деловым визитом приезжал взять у нее интервью. Было бурное
ухаживание, потом частые поездки в Америку, телефонные переговоры,
стоившие ее возлюбленному целое состояние… Потом они с Филом
Коллинзом поженились и в девичестве Алиса Бессонова превратилась в
Элис Коллинз. Мама говорила по-английски безупречно, и языкового
барьера между супругами не существовало. Конечно, американцы
чувствовали в ее речи легкий акцент, но и только. И мама без конца
твердила дочери чуть ли не с пеленок, что «Иностранный язык –
нужен, как родной». Она заставляла Вики выписывать слова на
карточки и зубрить их перед сном, водила на разные курсы, нанимала
репетиторов. В итоге английский Вики знала безупречно, имея еще и
практику, когда гостила у мамы.
Окончив школу, Вики естественно
поступила в Московский государственный лингвистический университет
где и училась под присмотром бабули пока мама колесила по свету. По
окончании университета она устроилась в музей экскурсоводом и в
свободное время подрабатывала репетитором английского языка.
Виктория не часто бывала у мамы на
ее новой родине, но, когда приезжала, то, как правило быстро
возвращалась обратно домой, понимая, что с мамой жить лучше на
расстоянии. Вскоре мама оставила спортивную карьеру и поселилась
вместе с мужем в Эванстоне, в пригороде города Чикаго,
расположенного в штате Иллинойс, а Вики так и оставалась жить в
России вместе со старенькой бабушкой пока та полтора года назад не
отдала богу душу. Она очень любила бабулю и долго по ней горевала.
Теперь она стала самостоятельной и вполне взрослой, чтобы жить
одной и принимать решения. И маме совершенно не нравилось
мировоззрение ее дочери – а Вики к тому времени обзавелась таковым,
и оно явно не совпадало с маминым…
