Как поймать монстра. Круг второй

Узнать больше:

https://zimering.ru/htcm

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© Арина Цимеринг, 2025

© Оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2025

* * *

Круг второй

«Все проблемы идут из детства».

Любимая присказка психологов. Давай поговорим о мамочке, давай поговорим о папочке, покажи-ка на этой кукле… И если это все, что нужно, чтобы обвинить кого-то в своих проблемах, что ж. Ладно. Как насчет такого оправдания?

В детстве ему редко говорили, что он что-то делает хорошо.

Казалось, окружающих больше пугало, когда у него что-нибудь получалось, – их брови сползали ниже, губы тревожно поджимались, а ручка начинала быстро бегать по планшетке. И вот что унизительно: он ведь старался. Из кожи вон лез ради похвалы.

Эти брови, эти губы, планшетка, ручка – они всегда сопровождали его успехи. На три минуты под водой больше, чем в прошлый раз; быстрее пойманный мяч; сильнее сжатый эспандер; более высокий прыжок… На что бы его ни тестировали, сколько бы сил он ни прикладывал, чтобы ни делал, этого никогда не оказывалось достаточно.

Ничего удивительного, что ребенком он хватался за любое брошенное хорошее слово. Сейчас, вспоминая об этом, он стыдился и злился, но увы: не было способа вернуться в прошлое и отвесить оплеуху себе пятилетнему. А воспоминания, как назло, оставались четкими и ясными, отчеканенными прямо на гиппокампе, – не размыть и не вытравить.

Вот он сидит в углу комнаты ожидания, увлеченно склонившись над бумагой, разве что носом в нее не ныряет. Вокруг все такое белое, что аж глаза режет: стены в текстурной штукатурке, пластиковый стол, шершавый кафель, люминесцентный свет, заливающий все вокруг. Помещение пустое, если не считать стола, стула, его самого – единственное темное пятно в этом стерильном вакууме, – и настенных часов над закрытой дверью: стрелки и точки у них глянцево-черные и бликуют. Он знает точно, что у него есть три деления длинной стрелки, прежде чем за ним вернутся: обладателям хмурых бровей и сжатых губ всегда требовалось много времени, чтобы обсудить новые данные на своих планшетках. Это рутина – и поэтому он не беспокоится. Старательно вырисовывает на альбомном листе пасущихся коров, тонкую рабицу забора, коричневые крыши амбаров и серые кузовы грузовиков. Потом добавляет надписи, у каждого кузова разные. И на всех одинаковые логотипы – рога в волнистом круге. Рисунок выходит скучным: у него всего четыре карандаша и одна красная ручка, но ему нравится комбинировать, так что ничего страшного. Он старается не выезжать за контуры и тщательно прорисовывает мелочи: от этого картинка все-таки становится поживее, а время идет не так медленно.

Женщина-с-пучком – у людей в белых халатах за пределами репозитория никогда не было имен – останавливается возле его стула и заглядывает ему через плечо. Он плохо ее знает, она появилась только в прошлом месяце; потом он подслушает, как ее назовут «доктор Геллер», но пока что она Женщина-с-пучком. Это первый раз, когда она с ним заговаривает: приветливо спрашивает, что на рисунке. Ответ не должен был ее удивить – это место, которое он всегда проезжает по пути из репозитория сюда. Раз в месяц, когда можно увидеть дорогу, другие машины, даже людей из затонированного окна автомобиля. Он всегда видит именно их: эти домики с коричневыми крышами, эти грузовики и этих коров. Коровы ему особенно нравятся: у них красивые пятна и их интересно рисовать.

«Точно! Это же ферма „Уилкинс Биф“, – почему-то радуется Женщина-с-пучком, – она на западном шоссе, очень похоже! У тебя отличная память… И ты очень внимательный, молодец. Не каждый бы заметил столько деталей! А можно мне взять рисунок?»