В доме мануфактурщика, дела которого
шли очень неплохо, разгорался очередной скандал. Новый век приносил
слишком уж свободолюбивые мысли в головы женщин, и вот надул такие
же в голову его родной дочери Юджинии. Вместо того чтобы пройтись
по магазин и посидеть в кафе с подругами, дочка опять собралась в
этот свой кружок. Они там собираются бороться за право ходить на
выборы! Да что может понимать женщина, а особенно девица, в
политике? Их дело дом, дети, шляпки и чай в пять часов.
– Джини, я запрещаю, – для пущей
убедительности мистер Хопкинс стукнул тростью об пол. – Где ты
набралась этих бредовых идей? Тебе давно пора замуж и выкинуть эту
дурь из головы. Ты позоришь всю семью!
– Позор, – Юджиния воинственно
задрала подбородок, – это отказывать женщинам в их правах. И
думать, что мы годны только рожать детей и выбирать блюда к обеду.
Пустите, папа, меня ждут. У нас сегодня важное собрание.
– Это все твое воспитание, – мистер
Хопкинс резко развернулся к жене, прикладывающей платочек к уголкам
глаз. – Надо было смотреть за дочерью. Теперь ее замуж будет
проблематично выдать даже с большим приданым. Позорит нас среди
знакомых! Дочери положено слушаться отца и не перечить!
– Это устаревшие взгляды, –
сдаваться Юджиния и не собиралась. – Извините, мне пора.
Она быстро обошла раскрасневшегося
отца, пока тот на самом деле не запер ее в комнате. Новый век,
новые идеи витают в воздухе, а тут в собственном доме такие давно
устаревшие порядки. Она спешила к дому подруги, чтобы вместе пойти
на собрание. Ах, не в той семье она родилась! Если бы была дочерью
герцога, сколько бы смогла сделать! Подруга ждала ее возле
крыльца.
– Ох, Джейн, отец категорически
против нашего кружка, – посетовала Юджиния. – Вот как узнал, теперь
скандал за скандалом.
– Мои тоже не одобряют, – Джейн
опустила взгляд. – Наверное, я больше не смогу ходить на
собрания.
– Да ты что?! – резко остановившись,
Юджиния взяла подругу за руки и заглянула ей в глаза. – Нужно
продолжать наше дело! Иначе мужчины так и не будут считаться с
нами.
– Я не такая сильная, как ты, –
Джейн на подругу не смотрела, ей было неловко. – Да и замуж хочу, –
ее щеки окрасились румянцем.
– Ну, это твой выбор, – Юджиния
отпустила руки Джейн и продолжила свой путь. – Я продолжу бороться
за права женщин.
– У тебя получится! – Джейн нагнала
ее и взяла под руку. – Обязательно. Ты сильная. И смелая. И
умная.
Но тяжело быть сильной и
независимой, живя в доме родителей. Похоже, пока она отсутствовала,
родители со своих мест не сходили. Хотя нет, наверняка уходили чай
пить.
– Юджиния Хопкинс, – прогремел голос
отца, – с этой минуты вам запрещается выходить из дома. Совсем.
Только в моем сопровождении и по делам. Никаких театров, подруг и
магазинов. Пока вы живете в моем доме и за мой счет, вы будете
подчиняться моим правилам.
– Прекрасно! – Юджиния воинственно
вздернула подбородок. – Вы запираете меня под замок?
– Да, – кивнул отец, – и всю
следующую неделю запрещаю даже покидать комнату. Вы наказаны.
– Но папа, я уже не ребенок! – она
от досады топнула ногой.
– Вот именно, – отец идти на уступки
не собирался, – вы прекрасно осознаете, что делаете. Поэтому
способны нести полную ответственность за свои поступки. Я оплачиваю
ваши капризы и не потерплю более такого отношения.
– Тогда я уйду из дома, – заявила
Юджиния, направляясь к лестнице. На диванчике всхлипнула мать. –
Работать буду и сама себя обеспечивать.
Отец на это только рассмеялся, его
слова звучали очень обидно:
– Вышивать один платочек по году это
совсем не то, как работают портнихи и вышивальщицы. Ты ничего не
умеешь.
– Я могу работать в саду, – Юджиния
остановилась на лестнице и повернулась к родителям. – Я помогала
нашему садовнику. Он говорит, что у меня легкая рука.
