Капеллан дьявола. Размышления о надежде, лжи, науке и любви

Две недели назад появилась информация, что деятельность фонда "Династия" может быть прекращена в связи с тем, что был выявлен факт финансирования данным фондом неких политических оппозиционных сил. "Династия" - это, возможно, ведущее издательство, специализирующееся на выпуске научной и научно-популярной литературы в России. Во многом благодаря работе фонда хоть как то функционирует интеллектуальная жизнь читающего населения и сохраняется возможность знакомства с лучшей современной научной литературой, в числе которой книги Ричарда Докинза. Не хотелось бы преждевременного реквиема, но видимо фонд будет закрыт.

Книга "Капеллан дьявола" - это сборник статей, написанных Ричардом Докинзом в разные годы на различные темы: от вопросов эволюционной биологии и генетики до проблем о роли религии и науки в современном обществе. Хотя книга издана в 2003 году, она все равно воспринимается как привет из будущего. Это к вопросу о значении "Династии". Ключевым моментом, объединяющим все статьи, я бы назвал попытку постановки автором следующего вопроса: возможен ли в недалеком будущем выход науки на такой уровень развития, что научное мировоззрение будет удовлетворять всем запросам интеллекта и отпадет всякая необходимость в религии, эзотерике и псевдонауке. Докинз считает, что такой уровень вполне достижим и что уже сейчас есть все предпосылки говорить о том, что цивилизация двигается в данном векторе.

Жёсткий "дарвиновский" отбор происходит и в русле научного знания. Только те науки, знание которых опытно-проверяемо, воспроизводимо и апперцептивно, только те науки, которые способны давать гипотезы, находящие подтверждение в будущем, только те науки, теоретические и практические достижения которых находят использование в прикладной области, могут рассчитывать на выживание. Речь идёт о точных и фундаментальных науках: астрофизике, квантовой физике, нейробиологии, генетике и др. В связи с этим, скептическое отношение Докинза к тому, что принято именовать гуманитарными науками.

Даже если взять две такие крупные фигуры из этой области, как Карл Маркс и Зигмунд Фрейд, то надо понимать, что то знание, которое выработали они и абсолютизировали их последователи, носит крайне локальный и поверхностный характер. Маркс и Фрейд создали наиболее последовательные детерминиционные системы, из тех, что не имеют своей опорой религиозный плацдарм. Но они, даже не беря в счёт их спорность и недоказуемость, могут дать объяснение особенностей психики, социального устройства и поведенческих мотивов человека в рамках очень скромного исторического промежутка, человека как субъекта цивилизации. Это знание невозможно проецировать на более ранние этапы развития вида homo и, вероятнее всего, будет неактуально в будущем. Мы не видим обоснованного научного метода, а те догадки, которые кажутся нам верными, все равно интуитивны.

Представители гуманитарных наук, по мнению Докинза, осознавая своё становящееся все более скромным место в этом мире, преднамеренно начинают усложнять терминологию и вводить в контекст своих исследований проблемы фундаментальных наук. Особняком в русле данной критики стоит рецензия Ричарда Докинза на книгу Алана Сокала и Жана Брикмона "Интеллектуальные уловки", в которой дана критика постмодернистской философии. Профессор Докинз пишет:

Представьте, что вы самозваный интеллектуал, которому нечего сказать, но который изо всех сил стремится стать известным учёным, собрать вокруг себя благодарных учеников и добиться того, чтобы студенты по всему миру почтительно мазали желтым маркером страницы его трудов. Какой литературный стиль вы бы выбрали? Не простой и ясный, конечно, потому что ясность разоблачила бы бессодержательность. Скорее всего, вы писали бы как-нибудь так:

Далее следует цитата из Феликса Гваттари.

Здесь хорошо видно, что нет никакого двояко-однозначного соответствия между линейными значащими связями, или архиписьмом, в зависимости от автора, и этим многоиндексным, многомерным машинным катализом. Масштабная симметрия, трансверсальность, недискурсный маниакальный характер их экспансии: все эти измерения заставляют нас выйти из логики исключённого среднего и подталкивают нас к тому, чтобы отказаться от геологического бинаризма, который мы уже критиковали.

Если Ричард Докинз или Стивен Хокинг имеют невероятную способность говорить и писать просто о сложном, то здесь обратная тенденция - писать сложно о простом. Из этого словесного жонглирования трудно даже понять, о чем говорит Гваттари. К представителям точных наук он адресует иную просьбу: максимально точно и доступно, но не прибегая к предельному упрощению, излагать последние достижения науки в научно-популярной литературе. Это касается вопросов квантовой физики в частности, поскольку в этой области пока не появилось автора, каким в космологии является Хокинг. Много внимания профессор Докинз уделил вопросу недопустимости распространения принципа релятивизма на научное знание, когда множественность истин становится доминирующей тенденцией в интеллектуальной жизни социума. Научная картина мира лишает человека иллюзии найти своему существованию альтернативу, заставляет воспринимать жизнь и её явления как данность - в этом смелость данного выбора.

Безопасность и счастье предполагали бы удовлетворенность простыми ответами и дешевыми утешениями, жизнь со всеми удобствами утешительной лжи. Демоническая альтернатива, к которой призывает мой возмужавший "капеллан дьявола", рискованна. Она требует утраты утешительных иллюзий: сделав этот выбор, вы уже не сможете сосать соску веры в бессмертие. Рискуя этим, вы стремитесь обрести "рост и счастье" - радость сознания того, что вы повзрослели и приняли вызов своего существования, сознания того, что оно не вечно и потому тем более драгоценно.