ДЕНЬ 1
Мн-н Мн Мн-н-н-н,
Мн-н Мн Мн-н-н-н,
Мн-н-н-н-н-н,
Мн Мн Мн-н Мн-н-н-н-н-н…
– Дина! – Дима уронил книгу на колени и устало запрокинул голову на сиденье машины. – Ты мычишь уже ча-а-ас…
Сестра повернулась к брату, задержала свой взгляд на секунду, а потом снова отвернулась к окну и продолжила напевать себе под нос.
– Ма-ам, долго ещё?
– Думаю… – мама пригнулась, разглядывая редкие домики вдоль пыльной дороги. – Мы почти на месте.
Луч солнца скользнул по золотистым волосам сестры и на мгновение осветил её карие, почти бездушно чёрные, глаза. А потом задержался на её платье в чёрно-жёлтую клетку. Дина прижалась зубами к окну в том месте, где маячил солнечный диск, высунула язык и облизнула стекло.
– Фу, перестань! – брат притянул сестру к себе, и в ту же секунду машина подпрыгнула на месте.
– Чёрт! – выругалось мама, выруливая в сторону.
Дина ударилась лбом о стекло, а Дима повалился сверху, больно прикусив язык. Мама вдавила ногу в тормоза, и колёса машины жалобно заскрипели. С резким толчком движение прекратилось, и машину окружило облако пыли и песка.
– Вы целы?! – мама отстегнула ремень и перелезла через сиденье. Резким движением она усадила детей на места и осмотрела их головы.
– Я в порядке, – заверил Дима, ощущая во рту привкус крови. Затем повернулся к сестре и присоединился к осмотру. – Она только ударилась лбом.
Дина молчала, послушно вертя головой. Её взгляд не отрывался от дороги впереди.
Бам! – сморщенная ладонь ударила по лобовому стеклу.
Мама развернулась и выпрыгнула из машины, громко хлопнув дверью.
– Ты чуть не сбила мою собаку, полоумная! – приглушённо орала снаружи пожилая женщина в спортивном костюме со стразами. К ней на руках жался худой пёс с проплешинами по всему телу, внимание от которых отвлекал широкий ошейник с огромными стразами.
– Держала бы свою псину подальше от дороги! – проревела мама в ответ. – У меня дети в машине!
Женщина с мамой начали одновременно выкрикивать ругательства и проклятья, размахивая руками и скаля лица.
Дима закрыл Дине уши, а сам отвернулся, делая вид, что ничего не слышит. Когда женщина начала отходить от машины, продолжая выкрикивать угрозы, мама вернулась за руль и сердито газанула вперёд. Тяжело вздохнув, она посмотрела на детей через зеркало.
– Просто сумасшедшая старуха, не обращайте внимания. Ничего не болит?
– Нет, – соврал Дима, потирая ушибленный локоть.
Дина не реагировала, будто её это не касалось. Она снова прилипла к окну и мычала себе под нос.
Спустя несколько минут напряжённой тишины машина плавно остановилась, и Дима увидел небольшой деревянный домик с покосившимся, заросшим высокими сорняками, крыльцом.
Дина тут же принялась тянуть ручку двери, но та не поддавалась. Тогда девочка набрала в грудь побольше воздуха и завизжала.
– Ма-ам! – умоляюще проскулил Дима, зажимая уши руками.
– Сейчас… – мама разблокировала двери детей, и раздался щелчок. Дина вылетела из машины как дикий зверь и побежала к дому.
– Не убегай далеко! – крикнула мама, поспешно выскочив из сиденья, и пошла следом. – Чтобы я тебя видела!
Дима тоже вышел, но к дому приближаться не спешил. Его внимание больше привлёк наружный двор, в самом конце которого, вдали от других домов и дороги, стояло широкое чёрное дерево. Его толстые ветви были совершенно голыми, и рядом не лежало ни единого жёлтого листочка.
– Она его любила… – раздался скрипучий голос за спиной, и мальчик подпрыгнул на месте.
– З-здрасьте, – Дима отступил на несколько шагов в сторону мамы и рассмотрел старую женщину. Сморщенная кожа на её костлявых руках свисала как старая тряпка, а редкие грязные волосы спадали на уродливое лицо.
– Хочешь леденец? – улыбнулась женщина коричневыми, как ржавчина, зубами, изъеденными кариесом. Из её рта доносилась тухлая вонь, от которой хотелось вовсе не дышать.
