Когда мне говорят, что я гений, то невольно ощущаю себя мошенником, который украл чужие идеи (забравшись в головы к своим персонажам) и выдал их за свои.
©Е.В.
Вику Ловеллу, который говорил мне, что драконов не существует, а потом завел меня прямо в их логово.
Посвящение из книги Кена Кизи «Пролетая над гнездом кукушки»
«Ну, что, Ник. Поздравляю. Наконец-то ты всё просрал, хотя и страховался перед этим, как конченный задрот и параноик. Впрочем… Несмотря ни на что, отдельное тебе спасибо за все твои старания. Недаром говорят, что если где-то убывает, значит, пребывает в другом месте. Закон сохранения энергии, да? Твою мать…»
За последней фразой «Твою мать…» последовал довольный хриплый гогот, но Николас уже его не слышал. Ник проснулся…
Хотя по ощущениям, он вроде бы и не спал, скорее впал в лёгкую дремоту, продлившуюся несколько секунд или минут. После чего больше не предпринимал попыток хотя бы просто закрыть глаза. Будто подсознательно боялся, что в следующий раз, когда он их откроет, то увидит вовсе не салон пассажирского самолёта бизнес-класса, а нечто совершенно другое… Что-то из давно позабытых кошмаров, от которых было крайне сложно проснуться, вернее даже, выбраться.
Поднявшееся артериальное давление с частотой сердцебиения Ник списал не на воздействие только что услышанного им во «сне» знакомого мужского голоса. Он сразу же вспомнил, почему находился в салоне самолёта и куда летел. Точнее, куда возвращался. Домой?..
Вроде бы и домой, но при этом в совершенно другое место. Притом, что пользоваться сотовым на борту не разрешалось. Данный пробел он компенсировал лишь по прибытию в аэропорт Кеннеди, где его уже ждал Винсент, заранее получивший от Хардинга распоряжение – встретить своего работодателя в назначенное для этого время у багажного транспортёра нужного рейса. Ник не видел смысла брать для этого такси, тем более, что ехать сразу домой на Сандс-Пойнт он не собирался. А добираться от аэропорта до Манхэттена на том же такси, себе, как говорится, дороже.
Сам бы он точно не смог управлять машиной в своём нынешнем состоянии, а вот связаться по телефону с нужными людьми – здесь уже было намного проще. По крайней мере, так выглядело со стороны. Для самого же Ника сейчас всё приравнивалось к сущему кошмару наяву, из которого он теперь не выкарабкается, наверное, уже вообще никогда. Во всяком случае, он пока ещё не представлял себе этого от слова совсем. Поскольку думать в эти минуты не хотелось совершенно. Точнее, не получалось вообще никак. И чем ближе он находился к своей цели, тем сильнее тупел и начинал паниковать по-настоящему. Будто что-то чувствовал. Чувствовал её близость, но… она отличалась от всех его прежних ощущений. Поэтому и пугала. Пугала не по-детски.
Кажется, часть пути и тех предпястий, что ему пришлось преодолеть за всё это немалое время (начиная с экстренного возвращения домой из Лос-Анджелеса) так и не отложилась в его памяти. Словно часть не таких уж и важных воспоминаний вырвали из его головы чьей-то нещадной рукой. Он даже не запомнил, как долго искал нужный ему кампус в Пресвитерианской больнице в Нижнем Манхэттене на Уильям Стрит, больше походившей на огромный многоэтажный университет (или мини-город) из нескольких плотно прилегающих друг к другу зданий. Настоящий лабиринт, где без карты-путеводителя точно ни черта не найдёшь. А ведь он когда-то проходил здесь всю свою профессиональную интернатуру, но, конечно же, не в отделении неврологии и не в центре интенсивной терапии. Неужели это было настолько давно? Будто реально в другой жизни.
– Доктор Хардинг. Добрый вечер. Я доктор Сайман Соулсби. Мы разговаривали с вами недавно по телефону, касательно состояния вашей супруги. Кстати, примите ещё раз мои искренние соболезнования. Поскольку ситуация оказалась действительно не из лёгких.
