- Разденьтесь, ложитесь на кушетку, раздвиньте ноги.
Прозвучал жесткий мужской голос за спиной и я поняла, что всё
случится прямо сейчас. Стены вокруг давили, свет огромных
хирургических ламп заставлял жмуриться и морщиться от яркости
лучей. Я, холодеющими руками, стащила с себя одежду и легла на
белую простынь, постеленную на кушетке в
центре операционной.
Операционная… Это слово пугало меня до дрожжи в коленках, до
желтых точек перед глазами, до судорог в немеющих ногах. Но
сопротивляться было поздно – я заключила сделку с дьяволом: моей
покорностью оплачена жизнь Лары, а значит, я должна была идти до
конца.
- Кто будет отцом? – Спросила я, осипшим голосом.
Короткий смешок и пронизывающий ужасом ответ:
- Я.
В этот момент я искренне пожалела, что всё ещё нахожусь в
сознании, что мои руки способны двигаться, что я всё ещё жива. Нет…
я бы стерпела всё – тюрьму, каторгу, пытки, чтобы никогда не
увидеть бездушную машину, что лишит меня девственности,
и трубку, что сделает меня инкубатором, носящем в себе детей,
его детей…
С чего всё началось? С какого момента моя жизнь стремительно
понеслась в бездну? После разрушения пластиковой статуи? После
встречи с рыжим пиромантом? А, может, ещё раньше? В тот день, когда
мать родила меня, лёжа в такой же стирильно чистой
операционной?
(Двумя неделями ранее).
- Ваша дочь сейчас дома? Мне нужно войти.
Этот голос разносится из-под лестницы в прихожей, и я тут же
узнаю его. Это тот парень, что преследовал меня у ворот колледжа,
тот самый, которого я встретила на дне Рождении у подруги, тот
единственный, кто знает мою тайну. Как он узнал, где я живу?
Неужели Ленка всё-таки проболталась? Чёрт, чёрт, чёрт!
Моя подруга любила говорить, что каждый человек хранит в шкафу
собственный скелет, и отличаются они между собой лишь величиной и
количеством: от маленькой косточки до останков мамонта, если,
конечно, выражаться фигурально. В моём шкафу был всего один –
я скрывала от друзей и родителей, что владею телепатией. Об этом не
знал никто, никто кроме одного рыжего гада, который случайно узнал
о моей тайне и теперь преследовал меня с целью похитить.
Из-под лестницы снова доносится трель старомодного звонка.
- Кто вы? – Строго спрашивает мать, открывая дверь на расстояние
небольшой цепочки, висящей над замком.
- Сотрудник МВД, Сержант Симонов. Вот моё удостоверение и ордер
на задержание вашей дочери.
Мама берёт из рук лжеца какие-то документы, внимательно
вглядывается, а я выхожу из-за угла и пристально осматриваю фигуру
человека, выдающего себя за уполномоченное государством лицо.
Сегодня Кир выглядит совсем иначе, не так как при нашей
первой встрече – взрослое морщинистое лицо, реденькие усики над
верхней губой и серая фуражка, плотно прижатая к голове, под
которой, я уверенна, скрывается копна густых рыжих волос. Но, меня
так просто не обмануть, я слышала его голос и теперь уверенна
– это именно он.
Я узнала бы его из тысячи, я вижу рыжего подонка через мишуру
дурацкого маскарада, под плотным слоем грима и маской бывалого
вояки. Но какой, к чёрту, из него мвдшник? Сейчас я всё
объясню маме и она вызовет полицию. В конце концов, я – её дочка и
мои слова для неё имеют большую ценность, чем бумажки этого
недосержанта.
- Мама, этот человек лжет, он не тот, за кого себя выдаёт, -
Кричу я, спускаясь по лестнице.
Мама оборачивается и спокойно вглядывается мне в
глаза. Иногда мне кажется, что когда она так смотрит, то
пытается меня прочесть и отсканировать, словно студент, изучающий
новый учебник.
- Мама, это - маньяк, он преследует меня. Пожалуйста, вызови
полицию. - Говорю уже тише, стараясь, чтоб мой голос звучал
спокойно и убедительно. - Он очень опасен...
