Не бойся шелеста шагов,
Но бойся шагов Шелеста.
Середина осени
В доме приятно пахло зверобоем. Сухие
пучки висели по углам, вязаные веники сгрудились на столе. Крошки,
мусор, жухлые листья хрустят под ногами. Мирк стоял у двери,
сжавшись, втянул голову в плечи. Ощетинился, как мокрый болезный
пес, загнанный до смерти.
Старуха медленно жевала паслен.
В свете лучины Мирк с трудом различал
ее лицо: тяжелое, одутловатое, словно деревянное. Словно грубая
жесткая кора. Ее маленькие заплывшие глазки – голубые и
пронзительные, - недобро косились в сторону окна.
Дрожа от холода и страха, Мирк
смотрел на нее и вспоминал голодные голубые огни, которые
преследовали его весь путь. Из отряда живых остались только он и
мальчик-оруженосец. Обитатели Проклятого леса не терпят незваных
гостей и увлекают несчастных в непроглядную тьму, топят в
болотах.
Он теребил мокрую от дождя бородку и
терпеливо ждал ответа на свой вопрос. Говорили, что старуха
отвечает всегда. На любой зов.
- Так ты… поможешь? – снова спросил
он.
Скользнул вперед и надломлено
склонился над мерцающим огоньком.
Кряхтя и бормоча под нос, бабка
выпрямилась и положила распухшие бескровные ладони на замусоленный
стол.
- Ну выкладывай уж, - наконец
разрешила она.
Отодвинув край влажного алого плаща,
он снял с пояса сумку и вынул небольшую книгу.
- Читай.
Раскрыл на заложенной странице и
сунул в лицо старухе, но она только небрежно отмахнулась:
- Века безвластия, красный Аренор...
Знамо-знамо.
Мирк продолжал держать книгу на
уровне ее глаз.
- Чего тебе тогда выкладывать? – зло
бросил он и, не дожидаясь ответа, процедил. – Король боится, что
написанное станет правдой.
- Станет. Или уже стало. – Старуха
развела руками, задев связку зверобоя, и тени за ее спиной
метнулись в другой угол. – Один король пришел, другой - ушел. Один
город разросся, другой сгинул. Так заведено. И здесь, на Большой
земле, и за морем. Так же случится с Аренором, ежели об этом
Наймаран Ферс написал.
- Откуда знаешь, что это он написал?
– Мирк оторопел, внутри все похолодело.
- Чую. Егойная писанина. А все, что
Шелесты пишут – и было, и будет. – Выхватила книгу и принялась
быстро листать, будто знала, что ищет.
Про Панту – старуху, которая живет в
Проклятом лесу, - шептались даже за океаном, на Ареноре. Одни
говорили, что она видит будущее и оттого давно сошла с ума. Другие
рассказывали, будто бабка всякую заразу лечит одним прикосновением.
Третьи – что она же заразу и насылает. Четвертые считали ее
Серебряной ведьмой. Мирк ничему из этого не верил, но понимал, что
слухи не рождаются на пустом месте.
- А дружок-то твой зверей не боится?
Тех, что в гречишных полях воют? – Панту осторожно захлопнула книгу
и добавила уже тише. – Скажи королю, пущай поостережется.
Мирк непонимающе моргнул.
- Шелесты, – она потрясла книгой, –
не уходят бесследно. Всегда что-то остается: семьи, скорбь, книги,
пророчества. Кто убил Наймарана, тому бояться его последних
слов.
- Я не упоминал… - он отступил. Он
ничего ведь не сказал старой ведьме, а она видела его насквозь.
- Мне все ведомо, - перебила Панту. –
И, что дружны вы давно. И, что на трон короля твоего чинуши
посадили, а не сам он дорогу себе прорубил. Все ведомо. - Повторила
она. - Что было и будет. А ты ли не слыхал? Сам по длинным языкам
пришел. Много обо мне гаят. Было, слыхала я, баят, мол, сотню раз
по сто жизней живала, да?
Мирк не стал отвечать. Нахмурился и
помрачнел. Выходит, она и сама все знает. Знает, что новый Король
убил старого. Знает, что велел казнить всех Шелестов Аренора. А раз
знает, то зачем выспрашивает?
Крепко сжав рукоять меча, он вскинул
голову и заглянул в рябое лицо старухи:
- Так ты поможешь?
