Москва, 2030 год, утро. Семидесятый этаж штаб-квартиры АО «ЗАСЛОН» сиял, как кристалл, отражая первые лучи солнца. Стеклянные стены офиса Александра Волкова, генерального директора, открывали вид на город: небоскребы, пронизанные неоновыми венами, дроны, снующие между зданиями, и далекие зеленые пятна парков, напоминающие о том, что природа все еще дышит под технократическим гнетом. На некоторых московских парках был установлен тропический климат контроль и были видны тропические птицы. Термояд, который наполнял энергией город, также делал тёплым небольшие реки и ручьи в парках. И там можно было встретить тропических рыб даже зимой. Но были и те парки, которые остались, и подвержены просто веяниям сезонов и природы.
Александр стоял у окна, его пальцы касались холодного стекла, а взгляд блуждал между горизонтом и голографическим интерфейсом, парящим над столом. Он подул на стекло и нарисовал дерево и гору. Обернулся к своим экранам.
Экраны показывали данные: производство КОР-чипов, испытания дронов с нейросетями, отчеты о РЭБ-глушителях. АО «ЗАСЛОН» было сердцем технологической России, но это сердце билось слишком быстро, и Александр чувствовал, как оно истощает его. Несмотря на каждый год улучшающиеся показатели. И огромную ответственность Александру хотелось свободы, пусть ненадолго, но свободы. Семья, которая была фактически его компания, немного тяготела его.
Он поправил манжету термокостюма с интегрированным обогревателем СПЧН-100 – разработка лаборатории стендового обеспечения, где Ольга Фролова, один из главных инженеров и его верная помощница тестировала оборудование для экстремальных условий. Костюм был легким, почти невесомым, но Александр ощущал его как броню, отделяющую его от мира. На запястье мигал SOS-дрон с БРЛС "РЕЗЕЦ", созданный Сергеем Барановым из отдела нестандартного оборудования. Устройство могло вызвать подмогу или нанести точечный удар, направляя спутники в точку указанную при помощи костюма, но сейчас оно лишь напоминало о его ответственности. Александр вздохнул, глядя на город, удобно наверное в таком на Эвересте. Вдалеке, на крыше соседнего здания, прыгнул кузнечик— крошечный, но совершенный, на небоскребе была установлен мини-сад с деревьями. Его прыжки были точны, как алгоритмы, а крылья складывались с ювелирной точностью. «Природа создала его за миллионы лет, – подумал Александр. – А мы повторили его в роботе-шпионе за десятилетия. Но кузнечик живет, чтобы быть собой, просто не осознанно совершая прыжки, а наш робот – чтобы служить и выполнять задачи. Кто из них свободнее, а кто полезнее?»
Его мысли прервал гул в небе. Ворон пролетел мимо окна, его крылья рассекали воздух с грацией, недоступной ни одному дрону. Александр вспомнил дроны АО «ЗАСЛОН» – автономные, с КОР-чипами, способные сканировать, атаковать, защищать. Но их полет был механическим, подчиненным коду. «Птица парит, потому что рождена для этого, – размышлял он. – Дрон летает, потому что я приказал. Если я исчезну, птица выживет, а дрон станет металлоломом». Эти мысли о природе и технологиях, о балансе между гармонией и прогрессом, терзали его, пока он вел компанию к вершинам. Дроны выполняли много задач от сбора шишек до шишкарей. До защиты гос. границ, в начале операторы FPV-дронов, бывшие геймеров. А теперь в паре с инженерами. И когда требуется человек, он подключался к конкретному дрону. Детей с детства обучали управлению дронов. А инженеров управлению роем дронов. Но увы как и с телефонами, электросамокатами люди стали использовать дроны с опасной стороны нацеленной на уничтожение. Александр еще больше задумался. Он начал создавать дроны с самого детства вдохновляясь Циолковским и играми на реакцию 5х5 и приставке. Его друзья по кибер команде в прошлом, теперь его коллеги.
