19.09.16
Обычно я любила солнце, но когда оно не светило мне в лицо.
Встав со своей небольшой кровати черного цвета, сразу же пошла в
ванную комнату. Та была красивая: высокие потолки, синий кафель с
черными цветками и холодные стены, того же цвета, что и цветки
кафеля. Равнодушно оглядываю все вокруг и задаю сама себе вопрос:
"Но разве все это правда важно?". И в данной ситуации имею ввиду
материальные вещи в целом, всю эту роскошь и вычурную красоту.
Подойдя к раковине, умылась, и перевела взгляд на зеркало,
висевшее чуть выше. Выглядела как обычно. Заострять внимание на
этом не хотелось, но девушка в отражении больше походила на самый
настоящий труп, кожа которого постоянно слишком бледная.
Мои черные волосы едва доходили до плеч, таким образов превратив
обычную причёску в подобие знаменитого каре.
А вот и отличительная черта — большие синие глаза с настолько
огромными синяками, что я даже не утруждалась каждое утро
замазывать тональным кремом и пудрой, дабы скрыть этот недостаток.
И да, отличительной чертой по большей части являлись уже не глаза,
а синяки под ними, что перехватывали на себя все внимание.
Почистив зубы, вернулась в комнату. Открыв свой шкаф с
немногочисленным гардеробом, решила надеть синюю блузку с
классическими черными брюками — самый подходящий вариант для школы.
Хотя, там особо формы то и не существуют, главное, что не
голая.
После, схватив на выходе свой черный рюкзак с заранее
подготовленными вещами, спустилась на первый этаж. Хотя на самом
деле бы предпочла бы вообще обходить это место стороной.
— Ты почему опять спишь так долго? Джулия, разве я тебя не
предупреждала, что не собираюсь следить за тем, чтобы ты
просыпалась вовремя? Или ты совершенно безответственная?
— возмутилась моя приемная мать, когда я только спустилась с
последней ступеньки. Очередная попытка читать нотации.
Отвечать не хотелось, да и смысла не было, ведь это только
разожжет бесполезный спор. Именно поэтому, проигнорировав ее, пошла
дальше, в коридор, желая поскорее выбраться из этого дома.
— Джулия, ты опять меня игнорируешь?! — моя родительница явно
начинала выходить из себя. — Мы с Викхэмом что, зря тратили на твоё
воспитание эти несколько лет?!
— Наверное стоит заметить, что ухаживали за мной не вы, а моя
бабушка, которая и занималась моим воспитанием, а живу я у вас лишь
потому, что она умерла. Ах да, и ещё одно, — на моих губах
растянулась притворная улыбка, — умерла она на моих глазах, а я
ничего не могла сделать! И почему же вы, любящие родители,
закрывали меня после этого в комнате на все каникулы, если мне
везло получать оценки ниже "А"? Из-за любви? Может быть заботы?
Тогда мне не к чему подобные проявления нежности! — Я не стала
смотреть на лицо моей «матери» или ждать её ответ, просто выбежала
на улицу и вдохнула воздух, пытаясь успокоится, дабы не
расплакаться.
Опять сорвалась. Нужно было спокойно отреагировать на это, но
нет, невозможно. Не для меня уж точно. Радует, что с каждым разом
вспоминать эти моменты легче: раньше меня постоянно это выводило на
слезы, переходящие в истерические рыдания, но не теперь... Теперь
лишь обида душит и воспоминания о любимом человеке, который
неожиданно умер прям на моих глазах, а я в беспомощности могла лишь
смотреть. Но это ещё не самое страшное в моей жизни — могло быть и
хуже, а возможно ещё предстоит. Кто знает, что готовит мне это
существование.
Неприятные мысли натолкнули на размышления, и мне вспомнился
один из довольно неудачных дней, ещё в средней школе, когда я,
надев наушники, направилась в это отвратительное место. Точнее
называлось образовательное учреждение коротко — адом, как бы это
банально не звучало. Если мне не изменяет память, то тогда в город
уже пришла осень, ведь мне отлично запомнилось, как в тот день я
разглядывала разноцветные листики.
