— Девочки, всем привет, — прокричала
я, забежав в свой салон, — Меня ни для кого нет, все вопросы
потом.
Я не смотрела по сторонам, видя перед
собой лишь одну-единственную цель — дверь своего кабинета. Мне
нужно было срочно забрать документы и свалить из этого места как
можно быстрее.
Пока я рылась в столе, дверь
распахнулась и в помещение влетел брат. Он напоминал разъярённого
быка, кольца в носу не хватало, а вот ноздри раздувались так, что
можно было отправлять его на испанскую корриду — без сомнения, он
был бы там сейчас самым грозным.
— Ярослав, — пискнула я и, задвинув
обратно в стол ящик, отошла.
— Ты думала, я тебя не найду или что?
— Ярик склонил голову к плечу и выжидающе на меня посмотрел. — Два
дня бегать от меня по всей Москве.
— Я не бегала, о чем ты, — делано
улыбнулась и направилась бочком, вдоль стеночки, надеясь как-то
обойти разъяренного брата и сбежать из собственного кабинета,
неожиданно ставшего для меня мышеловкой.
— Мира, — позвал он меня,
предостерегая.
Но куда там, я боялась брата на
подсознательном уровне и сейчас была близка к самой настоящей
панике. Я рванула к выходу, надеясь на чудо, которого не случилось.
Брат схватил меня за запястье и толкнул к стене.
— Мирослава, не зли меня! — прокричал
он и тут же стукнул ладонью аккурат у моего лица, и висящая рядом
рамочка с фотографией дружного персонала моего салона красоты
повалилась на пол.
— Яр, — тихо шепнула и попыталась
сбежать, но куда там, Ярослав схватил меня за плечо и впечатал в
стену.
Брат замахнулся, но его ладонь
замерла в каких-то считаных миллиметрах от моего лица, кожа на его
пальцах натянулась и побелела на костяшках. Казалось, что Ярослав
сейчас расплющит мне лицо этими самыми пальцами.
— Я же тебя удавлю, Мира, и мокрого
места не останется. Потому что мне будет все равно, понимаешь? —
жестко проговорил он, а мне стало тошно, по-настоящему тошно,
захотелось свернуться в калачик и расплакаться. — Ведь так и так
все твои деньги достанутся непонятно кому.
— Яр, пожалуйста, отпусти, — выдавила
из себя отчаянную просьбу, до последнего сдерживая слезы. Плечо
пульсировало от боли, но я не опускала взгляд, по-прежнему прямо
смотря на брата.
— Мира, отпущу. — Его ладонь чуть
отодвинулась, но я не успела вздохнуть от облегчения, потому что
пальцы брата тут же сжались на моей шее. — Сейчас придушу тебя
собственными руками и отпущу.
— Ярик, — захныкала я, совсем как в
детстве, когда просила у него помощи и поддержки.
— Ведь это не жизнь у тебя, Мирка. Ни
хрена это не жизнь! — заорал он как ненормальный мне на ухо, а я
все же затряслась от рыданий.
— Я не могу, не могу, не могу… —
начала бессвязно шептать, захлебываясь слезами, которых неожиданно
стало слишком много.
— Ар-р-р, — Ярослав отпустил мою шею
и отошел на шаг, разминая ладони, — Мирослава, ты же понимаешь, что
выхода нет? Почему ты упрямишься? Неужели это так сложно —
переспать с кем-нибудь да залететь? И будет отцу бэбик, мне фирма,
тебе деньги. Все, Мира. Все. Это же проще простого.
— Я не могу, Яр… я... — начала
объяснять, прекрасно понимая безнадежность этого занятия. Как? Как
объяснить двухметровому лбу, что меня до сих пор трясет от одного
только мужского запаха. Любого. — Ты же знаешь… — обессиленно
произнесла и начала оседать на пол.
Совершенно внезапно в одно мгновение
моя жизнь превратилась в сущий кошмар. И если два дня назад я еще
могла надеяться на то, что это все злая шутка моего отца или способ
проучить, то сейчас, видя перед собой разъяренного Ярослава, я
отчетливо начала понимать, что папа не шутил, он был абсолютно
серьезен, когда пообещал отобрать все не только у меня, но и у всей
остальной нашей семьи, оставив старших братьев практически ни с
чем.
