Глава 1. Вампир
Часть 1. Портрет прошлого
Дом Даниэля Финка был самым надежным укрытием. Только здесь Ингрид, Киллиан и Карл могли чувствовать себя в безопасности и насладиться тем, что люди называли обыкновенно спокойной жизнью. В большом, но уютном поместье, немного отдающим стариной, они пережидали бурю, вслушиваясь в шум дождя и вой ветра за дрожавшими стеклами. Уже накрыла дом своей широкой рукой чернота, и в ее паутине запутывался, теряясь, свет. Тени от огня в камине плясали на лицах братьев и сестры, сидевших слишком близко. Они молчали, погруженные каждый в свои мысли, и невидящим взглядом наблюдали, как пламя лизало древесину и с треском превращало ее в угольки. Киллиан протянул руки. Жар от огня ощущался болезненно, но он не хотел отсаживаться.
– Вы бы знали, как мне не хочется возвращаться, – Ингрид обняла себя, чтобы немного успокоиться. Ей было неприятно от одной только мысли, что уже завтра отец пришлет за ними карету. От страха мурашки пробегали по бледной коже девушки, и сердце стучало быстрее и сбивчивее.
– Ингрид, – Карл, самый младший из троих, выглядевший однако гораздо старше, голос имел уже соответствующий внешности – низкий, грубый, – я не могу понять тебя. Почему ты не хочешь рассказать Даниэлю? Мы много раз убеждались, что он верит нам.
Ингрид сразу поняла, к чему клонил брат. Наверное, она в глубине души была с этим согласна, он говорил правду. Даниэль мог бы решить все ее проблемы, однако девушка не смела переступить через себя. Не гордость удерживала ее, вовсе нет. Гордости в Ингрид не было ни капли. Скорее, она чувствовала свою вину и боялась того, что могло последовать за признанием.
– Ингрид, – повторил Карл, и в его голосе послышалась холодность.
– Отстань от неё, ты не помогаешь, – Киллиан нахмурился и обернулся к брату, сжав кулаки. Своим тоном и движениями он сразу дал понять, что не станет терпеть возражений.
Киллиан положил руку на плечо Ингрид и, наклонившись, чтобы поймать ее взгляд, спросил:
– Ты в порядке?
Девушка тут же быстро кивнула. Она не могла совладать с голосом, а потому не стала ничего говорить. Страх сковал ее, и все же с поддержкой Киллиана было немного легче пережить то, что свалилось на них троих. Карл хмыкнул и, выпрямив ноги, повернул голову к окну. На улице ещё шел дождь, барабаня по стеклу и стуча по крыше. Ветер набрасывался на поместье остервенело, словно пытался вырвать его и унести прочь. Ничего не было видно, кроме капель на окне и оставленных ими дорожек. Даже сама пелена дождя почти не вырисовывалась во тьме. Карл поднялся, прошелся по периметру малой гостиной, стараясь наступать как можно осторожнее на мягкий пушистый ковер, и окинул взглядом ещё раз каждую из немногочисленных картин. С одной из них печально смотрела девушка с грубыми, совсем не аристократичными чертами. У нее было вытянутое лицо, чересчур большие глаза, выдающийся подбородок и нос с горбинкой, смотревшийся неестественно. Другая изображала похожего на нее мужчину, правда, чуть более загорелого. Ни Ингрид, ни Киллиан, ни Карл никогда не спрашивали Даниэля, кто изображен на этих портретах, но догадывались по некоторым чертам, что принадлежали они членам семьи Финк.
– Наверное, это дети Даниэля, – предположила как-то Ингрид. – Только вот почему он никогда не упоминал их при нас?
– А ты вообще когда-нибудь видела их в поместье? – Карл нахмурился и скрестил руки на груди, серьёзно задумавшись над своим вопросом.
– Наверное, с ними что-то случилось, и Даниэль не хочет говорить, – тогда предположение Киллиана звучало вполне разумно. С тех пор никто и не решался узнать у Даниэля побольше о людях с портретов. Не то чтобы им совсем не было интересно. Порой они порывались спросить, и вопрос каждый раз застревал в горле.
