Погода сегодня была отвратительной. Впрочем, как и последние два
месяца.
Близился конец ноября, а это означало, что, и так унылый серый
Питер, целиком и полностью окутает тлен.
Осень, несомненно, красивая пора, но есть в ней что-то такое
магически таинственное, витающее в пространстве незримой тайной,
что вселяет в душу тоскливую тяжесть, ворошит старые раны,
выворачивает разум наизнанку, подымая на поверхность все неприятные
воспоминания и забытые тревоги.
Смятые сухие терракотовые листья, смешанные в кучу грязью и
сыростью, подобны унылым разбитым прохожим, чьи лица искажены
усталостью, а плечи опущены под напором осенней печали. Они
измучены рутиной и несбыточными надеждами, что в эту беспощадную
пору ощущалось в разы острее.
Воздух был полон морозной свежести, и от каждого вздоха леденели
легкие. На удивление, снег в этом году припозднился, хотя для
жителей Санкт-Петербурга было более привычным в ноябре кататься
попами по гололеду и считать носами тротуарные плитки под
белоснежными пушистыми кучками. Пока люди «довольствовались»
холодными каплями проливного дождя, но никто не будет удивлен
получить в следующую минуту снежинкой в глаз.
Шаркая тяжелыми ботинками по слякоти с неприятными хлюпающими
звуками, я с беспристрастным выражением лица наблюдала за тем, как
в сотый раз лужа оказывается глубже предполагаемого, и со смачным
«шмяк» нижнюю часть моего тела окатывает ледяными брызгами. Мокрая
ткань джинс налилась тяжестью, превращая ноги в два дополнительных
груза. Пронизывающий ветер пронырливо забирался под куртку,
обхватывая, казалось, спрятанные части тела, но привыкшая к морозу
кожа давно стала нечувствительной, и даже мурашки покинули сию
бесперспективную обитель.
Отдирая от обветренных растрескавшихся губ спутанные
тёмно-шоколадные пряди, я безрадостно блуждала уставшим взглядом по
серому пейзажу, продолжая неторопливо влачить ноги по мокрому
асфальту. Сегодня мне не хотелось никуда спешить. Да и некуда.
Знаете, я всегда любила свою жизнь. Выросла в полноценной семье
во вседозволенности и неограниченности, выучилась в лучших учебных
заведениях Питера, получила работу, о которой мечтала, и добилась
там неслабых успехов. Всегда пользовалась популярностью у мужского
пола, да и людей притягивала, как магнит, благодаря чему никогда не
была одна. Но одна — не значит не одинока. Я человек очень
принципиальный и категоричный. Знаю, что бывает всякое, и умею это
принимать. Но, если что-то хоть чуть-чуть не соответствует моим
ожиданиям, сразу рублю с плеча. Мужчины все были недостаточно
мужчинами, и я перестала их к себе подпускать. В друзьях всегда
находила какую-то фальшь, потому давно прекратила попытки найти
свою компанию. В жизни вечно чего-то не хватало, и я перестала
строить планы и надеяться отыскать своё место.
Мне всегда казалось, что мне уготовлено нечто грандиозное,
невообразимое, что я создана, чтобы покорять неизведанные просторы.
Проживая каждый день своей однообразной жизни, я думаю лишь о том,
когда же это чертово "нечто" найдет меня и потащит навстречу
приключениям. Сдается, что вот-вот произойдет то, что перевернет
мир с ног на голову, и я, наконец, займу своё место и смогу
наслаждать каждым мигом жизни, как и любой нормальный человек. Но
оно словно ускользает, не позволяет прекратить жалкое существование
и начать полноценную жизнь.
Те немногие, с кем я делилась своими больными мыслями, всегда
говорили мне, что я мечтатель. И в этом не было хорошего подтекста.
Вместо того, чтобы устраивать будущее, наслаждаться настоящим и
смеяться над прошлым, я ныряла с головой в свои неординарные
интересы, свой тёмный уголок. Сколько себя помню, меня всегда
привлекала смерть. Родители, смеясь, сравнивали со, всем известной,
Венсди Аддамс, хотя, сами недалеко убежали — назвали дочь Арией.
Ребёнком не заплакала ни на одних похоронах, с любопытством взирая
большими серыми глазищами на могильные плиты. Школьницей запугивала
друзей выдуманными жуткими историями и вынуждала играть в тяжелые
для психики игры, из-за чего потом получала от их же родителей.
Подростком обшарила все заброшенные здания и кладбища, и не
скупилась на деньги ехать в другой конец города в поисках
«новинок», фотографируя всё самое мрачное и пугающее. Сейчас мне
двадцать шесть, четыре года работаю патологоанатомом, путешествую
по известным заброшенным местам со своим лучшим другом —
фотоаппаратом. Привлекательная, при деньгах, всегда в центре
внимания. Казалось бы, чего мне только не хватает?
