Ривриен:
День сегодня не задался с самого утра. Сначала запланированная
еще три дня назад охота помахала мне хвостом. И, главное, обвинить
в случившемся было некого, просто совершенно некого! Маркиз Вук,
конечно, узнал о себе много нового, но легче мне от этого не стало.
Еще лет пять назад, несмотря на его невиновность, я бы развлекся с
ним более изощренным способом. Но, возможно, королевское кресло
вырабатывает здравый смысл и терпение. Потому что сейчас - не
хотелось.
Сезон дождей начался раньше на несколько дней, разве виноват в
этом несчастный маркиз? Даже если именно он отвечал за организацию
этой охоты и мог бы, бурдулак козлорогий, поинтересоваться у
предсказателей погоды! Правда, об этом я ему уже сообщил в самых
доступных выражениях.
А когда я, мокрый и злющий, как укушенный пчелой бык, влетел
обратно во дворец, то наткнулся на свою драгоценную жену Айриш со
свитой. Полюбовавшись на синхронно присевший в реверансе цветник,
отметил появление в нем новых лиц и разозлился еще больше.
Я всегда контролировал появление новых девиц в свите королевы,
причем гораздо тщательнее, чем ее собственную личную жизнь. Да, я
позволял ей самой выбирать свое окружение, но, прежде чем считаться
придворной дамой, будущая фрейлина должна была быть представлена
мне. Это было дело принципа, ну и … права первой ночи. Плоха та
фрейлина, которая не может удовлетворить своего короля.
Закончив изучать девиц в свите, я перевел взгляд на жену и
нахмурился. Что-то было не так, хотя я не смог бы точно объяснить,
что именно. Волосы она по-другому уложила, что ли? Да нет вроде…
Золотые волосы, как обычно, заплетены в тугую косу, и платье это я
на ней вроде бы уже видел, голубое, с бело-синей отделкой.
- Доброго утра, Ваше Величество, - с неожиданной
непринужденностью произнесла королева. В ее голосе вдруг прозвучало
вежливое доброжелательное равнодушие, и она улыбнулась мне без
привычного напряжения во взгляде. Вот, точно! У нее исчезло это
выражение испуганной и загнанной в угол кошки, напряженно ожидающей
дальнейших действий хозяина.
Вроде и не бил никогда, ногами не пинал, в кровати не насиловал…
Да и были мы в той кровати… по пальцам одной руки пересчитать
можно. И падал я в эту кровать обычно пьяный вдрызг, чтобы
захрапеть, едва голова коснется подушки.
Ну не мог я воспринимать свою жену иначе, чем мелкую девчонку,
врученную мне родней вместе с короной и скипетром.
Сколько ей тогда было? Тринадцать, вроде… Нескладная, угловатая,
робкая, глядящая на меня преданно-обожающим взглядом. Вначале мне
было ее даже жаль, я ведь отлично помнил, как мне было тяжело,
когда умерли мои родители. Правда, я был помладше, но так она же
девочка.
Разменная монета в игре за престол. Чистая королевская кровь,
троеликая, дочь народного любимца, благородного короля Гиерена.
Спасибо всем богам, скончавшегося самостоятельно, а не то еще бы
пара лет, и мне пришлось бы самому позаботиться об этом. Вернее,
это сделал бы кто-то из моей родни, но народ запомнил бы именно
меня как убийцу своего предшественника. А может, кстати, кто-то и
позаботился - слишком уж вовремя мой двоюродный дядюшка покинул
этот мир.
- Был ли спокоен ваш сон, супруг мой? - голос жены по-прежнему
равнодушен, и это совсем не похоже на наш обычный обмен
отрепетированными фразами на публике и уж тем более отличается от
ее невнятного блеяния наедине.
- Мой сон был одинок, - я еще раз оглядываю цветник жены и киваю
в сторону новенькой: - Смотрю, ваша свита пополнилась еще одним
прекрасным ангелом.
На самом деле эта хорошенькая незнакомая куколка меня уже совсем
не интересует, гораздо больше занимает метаморфоза, случившаяся с
женой.
