– Васильков, твою дивизию! – заорал Папа прямо мне в ухо. – Ты что, в цирке? Короткими очередями, я сказал! Ко-рот-ки-ми!
Я судорожно отпустил спусковой крючок. Винтовка в моих руках только что выплюнула добрую половину магазина в одну несчастную голограмму богомола, превратив ее в светящееся месиво. Честно говоря, от такого количества «свинца» бедняга должен был не просто умереть, а вообще перестать существовать на молекулярном уровне.
– Есть короткими, сержант! – прокричал я, пытаясь перезарядить оружие. Индикатор на прикладе мигал красным – магазин пуст. Отлично, Васильков. С таким расходом боеприпасов ты первым станешь закуской для местной фауны.
– Руки из жопы вынь сначала! – Рычков выхватил у меня винтовку и одним отточенным движением сменил магазин. – Смотри и учись. Большим пальцем жмешь на рычаг сброса, одновременно второй рукой достаешь полный магазин. Раз – старый вылетел, два – новый на месте. Все! Теперь сам.
Я взял оружие обратно и попытался повторить. Первая попытка – магазин застрял. Вторая – я умудрился уронить новый магазин себе на ногу. Спасибо бронированным ботинкам, иначе остался бы без пальцев. С третьей попытки получилось более-менее сносно, если не считать того, что я чуть не всадил магазин задом наперед.
– Прогресс, – хмыкнул Папа. – К концу тренировки, глядишь, научишься не только в себя стрелять. Хотя, судя по твоим талантам, это самая реальная цель для попадания.
Рядом грохнула очередь – это Толик методично выкашивал голографических тварей. В отличие от меня, мой приятель обращался с оружием как прирожденный штурмовик. Три выстрела – три попадания точно в головы мишеней. Показушник.
– Эй, фтудент! – крикнул он, не прекращая стрельбу. – Не девгайшя так! Винтовка – как дефка, ее крефко фержать фадо!
– Фпафибо, кофёл! – огрызнулся я, обернувшись и увидев ухмыляющуюся беззубую рожу Стасика.
– Фто?! – побагровел он. – Мафор за бафаром слефи!
К моему удовольствию внезапно прямо перед Стасиком материализовалась голограмма какой-то летающей гадости размером с орла. Он дернулся от неожиданности и выпустил очередь куда-то в небо. По закону подлости, одна из пуль просвистела в опасной близости от уха Папы.
– Крысин, падла! – взревел сержант, машинально пригибаясь. – Если ты меня подстрелишь, я тебя лично закопаю, а потом откопаю и закопаю снова!
У этого идиота фамилия Крысин? Подходит…
Краем глаза я заметил, как остальные бойцы взвода отрабатывают слаженные действия. Группы по четыре человека прикрывали друг друга, создавая перекрестный огонь. Красиво работали – как единый организм. А я тут как… как студент-первокурсник на экзамене по квантовой физике. Знаю, что надо что-то делать, но что именно – загадка.
Я вздохнул и сосредоточился на мишенях. Кстати, постепенно начало получаться. Очередная голограмма – трехметровая сколопендра – появилась в двадцати метрах. Короткая очередь разнесла ей голову. Ха! Получилось!
– Так держать, Васильков! – неожиданно подбодрил Папа, закончивший бить по голове Стасика. – Еще пара месяцев таких тренировок, и из тебя выйдет толк! Правда, к тому времени ты уже будешь перевариваться в желудке какой-нибудь местной твари, которая тебя сожрет, но это детали.
– Спасибо за поддержку, сержант!
– Всегда!
«Ратник» тем временем начал ощущаться как вторая кожа. Ну, очень тяжелая и неудобная вторая кожа, но все же. Сервоприводы мягко откликались на каждое движение, компенсируя вес брони и оружия. Я попробовал сделать перекат – получилось на удивление плавно. Правда, встать после этого удалось только с третьей попытки.
Следующие полчаса пролетели в безумном калейдоскопе выстрелов, перебежек и отработки тактических приемов. Папа гонял нас как проклятых, заставляя раз за разом повторять одни и те же действия. Смена позиции, короткая очередь, снова смена позиции. Работа в парах – один стреляет, второй перезаряжается. Потом меняются.
