Проба пера…
Сегодня утром зеленый свет светофора, скользнув по коньку соседнего домика, влетел в мое окно и опрокинул чашку на столе. Я проснулся и два дня ходил по комнате…
Светофор был давно, я помню его еще с детства. Он стоял на перекрестке задолго до того, как я впервые стоял на том же перекрестке, держа маму за руку… Да и вообще – стоял… За все время он почти не изменился. Только стал немного ярче. И в общем не доставлял мне никаких хлопот. А на прошлой неделе, кажется, в среду, перед домиком под моим окном выгрузили кровельное железо. Несколько дней рабочие натирали штанами блестящую крышу. Потом исчезли… Утром приехали регулировать светофор. А в восемь часов произошел первый выстрел. Пострадала пока только чашка, но я чувствовал, что это была не последняя жертва и светофор не успокоится, пока не доберется до меня.
Итак, я несколько дней ходил по комнате… Поэтому я сильно устал. Решил на пару дней прилечь… Проспал неделю… Проснулся. Проснулась и совесть. Совесть грызла меня около месяца. В этот раз она трудилась дольше, чем обычно. За это время зеленый свет превратил мою комнату в руины. В полной темноте, под осколками люстры я пролежал еще некоторое время, боясь приподнять голову. Я знал, что он целится в меня. Страшно. Я пошарил рукой под кроватью, нашел телефон и набрал номер. Придавил пальцем зеленую клавишу. И телефон почти сразу отозвался ругательством.
– Алло! Алло! Привет. Чего звонишь? Да нет, все нормально. Чай пролил. Сейчас, погоди… Лена! Дай мне какую-нибудь тряпку. Быстро. Твою мать!
– Твою тещу, – уточнил кто-то третий.
– Алло! Алик! Все, я здесь. Чего хотел?
– Ты не мог бы мне позвонить через полчасика? Разбудить.
– А что такое?
– Все в порядке. Просто разбуди меня через полчасика. Проконтролируй?
– Окей.
Я положил телефон под подушку и закрыл глаза. Открыл только в пятницу на следующей неделе. Комнату волнами заливал зеленый свет. Царапал и обдирал обои. В окно мое залетали чайки. Садились на раму и шмыгали носами. Я, свернувшись спиралью, дремал в луче несчастного солнца, укутав ноги от сквозняка. Я спал на высоте полета чаек. Они вполне могли бы посчитать меня за своего. За Чая. Через разбитое окно ветер унес кровать, два стула и настольную лампу. Меня никак не уносил. Я пролежал так еще три дня… Холодно…
– Алло! Кать, привет. Как дела? Слушай, можешь… (Надо было сделать паузу после «как дела?».) Можешь мне позвонить через полчасика? Разбудить. Чего-то нехорошо мне.
– Алло! Галина Ивановна. Здравствуйте. Такое дело… Можете меня разбудить через полчасика? Просто позвоните… Да, да, боюсь проспать…
– Алло! Шура! Хрен мягкий! Ты чего не позвонил мне? Ладно, ладно, не оправдывайся… Набери меня через полчаса… Все. Давай.
– Да, Кать. Чего звонишь? Я сплю. Давай потом поговорим. Запомни, чего хотела. Я тебе перезвоню. Кстати, разбуди меня через полчасика? Если не трудно.
– Алло! Галина…
Извините…
Когда?
Мои соболезнования…
Простите…
Еще раз примите…
Подождите, девушка! Не кладите трубку!..
Вы не могли бы…
Проба пера…
Все-таки был в нем какой-то азарт… Он пытался забыть незабываемое, пережить вечное, съесть несъедобное, оправдать невероятное, уловить неуловимое… Беспокойный был человек…
А умер глупо… Задремал на весеннем поле и пророс одуванчиками… Сорок семь проникающих… Или, поговаривают, был убит низко летящим голубем… Или сам, пролетая над городом, на Пасху был сбит колокольным звоном… Или в середине рабочего дня вышел в штормящее море… Без корабля и команды… Один… Или отравлен укусом змеи… Или сам, укусив, отравился змеей… Или кто-то подбросил змею в бокал…
Или… Что скорее всего…
Просто от скуки…
Проба пера…
Пойти завтра в магазин игрушек и купить:
