В давние времена, когда по всей земле славянской идолы стояли, а
люди верили в многобожие, случилась и эта история. В те времена на
полях трудились женщины с детьми своими, собирая богатый урожай,
что даровала им богиня плодородия. Каждую весну ей приносили
богатую жертву, чтобы она благословила землю для людей. Так было
заведено и те, кто чтил ее заветы всегда были сыты.
Время шло, многое изменилось, обряды уходили в глубину веков, все
чаще замещаясь религией одного бога. Страдала и богиня плодородия,
принося голод и разруху. И вот в один такой пустой год трудились
женщины на земле, чтобы собрать хоть что-то для скотины своей на
корм. Помогали там и дети, что по хозяйству были не
задействованы.
Загулялась девчушка там одна лет эдак семи, как вдруг подняла она
глаза к небу, и заметила две спелые груши, что качались на ветру,
просачиваясь сквозь вялую листву. Так ей захотелось съесть их, но
как заполучить такой подарок не порвав платьице, что мамочка для
нее сшила, она не знала. В поисках подмоги она оглянулась по
сторонам и заприметила соседку, что суетилась там неподалеку с
корзиной перезревших груш.
– Ольга! – позвала девчушка что было
сил. – Пойди сюда, помоги на дерево залезть.
Соседка не сразу услышала призыв девчушки, а когда услышала,
обернулась на голос да так и выронила корзину из рук своих
натруженных, рот открылся в немом крике, но девчушка ничего не
услышала. Сзади нее, прямо за спиной раздалось незнакомое шипение.
То не змея была уж точно она знала, а потом на ее плечо легла
когтистая рука, с длинными, корявыми пальцами. Не побоялась она
обернуться, чтобы встретить свою смерть лицом к лицу и обомлела в
момент. Перед ней стояла женщина, без волос и бровей, высока и
сухая, как полусгнившая веточка. Одета она была в оборванный
балахон, ноги ее были все в крови.
– Должок! – проскрипела она еле
слышно.
– Ч-что? – пропищала девчушка,
стараясь скинуть когтистую лапу со своего плеча.
Не успела эта женщина ответить, тут же кинулась на помощь девочке
соседка, что были в корзине у нее груши все пошли в бой, била она
прицельно, стараясь отвлечь внимание женщины на себя и, как только
ей удалось это сделать, девчушка кинулась прочь, что было мочи и не
смела она оборачиваться, так как слышала горячее, затхлое дыхание у
себя за спиной.
– Поди прочь! – не унималась Ольга,
грозясь бросить не только грушу, но и корзину если понадобится.
Затем с презрением словно выплюнула, – Полудница!
Тут девочка и поняла от какой опасности бежала. Полудницы
заманивали уставших путников на поля, под солнце, чтобы заморить
их, усыпить и убить, напившись крови свежей. Тогда полудница
становилась вновь привлекательной молодой женщиной.
– Неправда. – прохрипела она и
растворилась в воздухе. Тогда-то девочка и осмелилась перевести
дух. Она с такой благодарностью вцепилась в Ольгу, что никто на
свете не смог бы ее оторвать без боя. Слезы сами текли по ее
красным щечкам, а из-за сбивчивого дыхания она не могла вымолвить и
слова. Ольга ее успокаивала, гладя по трясущимся плечам да
приговаривала, что теперь все позади и беспокоиться не о чем.
– Я груши хотела сорвать. –
призналась девчушка все еще размазывая слезы по лицу.
Ольга задумалась на минутку. Опасливо озираясь по сторонам, а потом
решительно повела девочку назад, к злосчастному дереву.
– Пошли. – коротко приказала она и
девочка послушалась ее, Ольга была старше ее, почти замужняя, а
значит в обиду не даст. Тем более уже один раз она отбила ее от от
полудницы.
Так рассуждала девчушка, плетясь за
ней следом. Страх хоть немного и отступил, но в любой момент мог
вновь ощериться, выбираясь из потайных уголков ее души, но девчушка
старалась гнать эти мысли от себя, просто переставляя ноги. Правая,
левая и главное не поднимать головы, чтобы не встретится взглядом с
неизведанным.
