ПРОЛОГ
Суд герцога сегодня затянулся, было
слишком много тех, кто ожидал своего наказания. Уже трое
преступников - жестоких убийц и разбойников были повешены, две
черные ведьмы лишились своих голов, с десяток разбойников лишились
своих рук, парочка мошенников получили свои розги. Все пришедшие на
площадь уже устали стоять, солнце уже перевалило за полдень и
начало склоняться к закату, но народ не торопился расходиться,
толпился возле возведенного в самом центре площади эшафота, на
котором была установлена широкая плаха, уже окропленная кровью
казненных. Рядом с плахой стоял здоровый палач в черной кожаной
одежде, голову которого «украшал» красный мешок с прорезями для
глаз. Он устало опирался на свое грозное орудие и тоже терпеливо
ждал. Рядом с эшафотом на небольшом возвышении находились два
кресла, на которых восседали сам хозяин этих земель герцог Гелор
Отважный из рода Перворожденных и его женщина. Все терпеливо ждали
суда над Лесной ведьмой, обвиняемой в том, что она хотела убить
женщину герцога, беременную так долгожданным наследником.
По знаку Гелора последней на эшафот
завели изможденную женщину, одетую в темно-синее платье, накидку с
капюшоном, закрывающим лицо преступницы, которую сейчас все
называли Лесной ведьмой.
Ее схватили еще десять дней назад,
привези в темницу, где не давали есть и каждый день дознаватель
герцога пытался выведать у нее, почему она решила убить женщину
герцога. Но Лесная ведьма молчала, она даже не называла своего
имени, стойко терпела все пытки, не требовала, не кричала, не
просила, не валялась в ногах, умоляя о помиловании и пощаде. Она
просто молчала и сидела перед дознавателем с закрытыми глазами,
когда ее снимали в очередной раз с дыбы или с козел, где били
плетьми. Она не требовала еды когда ей приносили только одну воду.
Она молча принимала кувшин и уходила свой угол темницы.
Когда она поднималась по ступеням на
эшафот, ослабевшие ноги с трудом слушались ее, но она не позволила
себе слабости. Неожиданно, за какие-то минуты на небо натянуло
тучи, потемнело, словно скоро наступит ночь, задул сильный ветер,
поднимая пыль, пошел мелкий дождь. Но и тогда никто не ушел с
площади, только над головой женщины герцога появился полог,
закрывающий от дождя. Народ молчал, были слышны только звуки ветра,
лай собак, плач голодных детей и треск пламени двух костров,
пылающих по обеим сторонам эшафота.
Встав рядом с палачом, женщина
выпрямила спину, которая болела от множественных ударов плетью,
старалась унять дрожь рук, за которые палачи подвешивали ее на
дыбе, требуя признаться в покушении на убийство и назвать свое имя.
Она стояла с прямой спиной, не позволяя себе слез и согнуться от
боли, смотрела на своего судью из-под капюшона, который скрывал ее
лицо тенью.
- Назови свое имя, - приказал
герцог, который устал уже за сегодняшний день.
Тем более его женщина тоже просила
быстрее закончить с этой ведьмой и отвезти домой, так как их еще
нерожденный наследник требовал отдыха. Ее небольшой животик выпирал
уже и мешал женщине удобно устроиться на жестком кресле. Герцог
предлагал своей женщине остаться сегодня дома, но она настояла,
чтобы он взял ее с собой.
- У меня нет имени, - раздался
хриплый, но твердый голос в ответ.
- Хорошо. Ответь, Лесная ведьма, ты
хотела смерти моей женщине?
- Да, милорд, хотела.
И снова спокойный уверенный голос,
охрипший от криков.
Герцог удивленно посмотрел на
стоящую на эшафоте. Никто еще не признавался в таком, все понимали,
что за такое может быть только одно наказание - смерть. Он еще раз
перелистнул пергаменты, на которых дознавателем были собраны
доказательства вины ведьмы и поднялся.
- За свои действия против моей семьи
ты приговариваешься к смерти. Палач отрубит тебе голову. Ты готова?
Нет ли у тебя последнего желания?
