Федька гонял на самокате по двору. Ветер обдувал лицо, а заспанное солнышко лениво высовывалось из-за крыш высоток. На лето в городе оставалось мало детворы, а ранним утром и вовсе никого не встретить. Но Федьке нравилось такое одиночество. Он мог полностью отдаться воображению. Ведь его никто не дёргал и не отвлекал от интереснейших идей, что приходили к нему в голову.
Шух! Вот Федька промчался по детской площадке, ловко проскочив под горкой. Вжих! По крутой дуге обогнул песочницу и легко вписался в зазор между качелями. Та-дам! Трюк удался. Теперь вверх на склон. Отсюда двор весь как на ладони.
Вон там дворники толкают мусорные баки мимо трансформаторной будки. Рядом с песочницей валяется мятый плакат с восточным календарём. Животные, даты и символы на нём выстроились по кругу, издалека напоминая мишень. На солнечной стороне скамейки бездомный котёнок самозабвенно точил когти о книгу, позабытую кем-то из взрослых. Животное выглядело таким грязным, что настоящий цвет шёрстки показался мальчишке тайной за семью печатями.
Федька ещё раз взглянул на раскинувшийся перед ним пейзаж, соображая какой бы ещё трюк провернуть. В голове мелькнуло знакомое: «А что, если…». Улыбнувшись своим мыслям, он оттащил самокат к краю дорожки. Заднее колесо упёрлось в бордюрный камень. Ботинок легко толкнул асфальт и шар земной быстрее завращался под гремящими колёсами. Хотя … всё это лишь казалось мчащемуся как ураган мальчишке.
Внезапно поднялся ветер и, подхватив драный пакетик у мусорных баков, рванул вслед за самокатом. Казалось, будто он ловит мальчишку. Но тот оказался шустрее. Резкий поворот и ветер наткнулся на стену трансформаторной будки. Проигравший гонку пакетик обиженно взлетел вверх и тут же, пойманный невидимой рукой устремился вниз. Заходя на финальный вираж, Федька лишь краем глаза уловил его движение. Оглянулся на секунду, и тут же опора качелей встретила его звонким ударом о самокат. Незапланированный кувырок вышел неудачно. Пластиковое сиденье качелей, возмущённо зазвенело цепями, отвешивая мальчишке отменный подзатыльник. Федькины глаза тут же отсалютовали в ответ ярким фейерверком искр. Сознание дёрнуло воображаемый рубильник и отключилось.
Едва очнувшись, Федька ощупал голову и “огокнул”, обнаружив под волосами заметный бугорок. Шишка и правда показалась ему огромной. С кулак, не меньше.
«Хорошо, что не на лбу» – подумал он, вставая на ноги и отряхивая битые не раз колени. Вокруг стало тихо, но не так как обычно, по-другому. Федька осмотрелся в поисках самоката и остолбенел. Знакомый с детства двор – исчез. Вместо него перед ним раскинулись просторы неизвестного мира.
Федька стоял на холме, у подножия которого со всех сторон росли деревья. Такой лес упирался в высокие горы. Широким кольцом они будто пленили это место, грозя небесам острыми клыками вершин. А дальше, куда хватало глазу, тянулась водная гладь.
«Море?!» – обрадовался Федька. Мысль что каким-то чудом он оказался на острове, возможно необитаемом, взбудоражила фантазию мальчишки. От восторга у него так забилось сердце, что едва не заложило уши. Ладони зачесались от желания сделать что-нибудь. Но что?
Федька осмотрел холм и заметил заросшую мхом глыбу, торчащую скалой в самом центре. Вокруг неё в редких проплешинах угадывалась мостовая и что-то вроде тропинок, посыпанных жёлтым песком. Мальчишка обошёл глыбу. Но ничего примечательного не заметил, разве что показалось, будто из мшистого ковра торчит то локоть, то рука, то вроде часть лица. Только Федька подошёл ближе, чтобы разглядеть, как в кармане вжикнул телефон.
«Странно. Батарея полностью разряжена, а ведь утром почти сто процентов было, – мальчишка с недоумением посмотрел на чёрный экран. – И что теперь делать? Зарядка дома …»
