Дело было в Риме жарким июньским днем. Прилетели в этот яркий город всего на пару дней. Поскольку времени было мало, то хотелось сразу проникнуть в самую глубь души Рима, прочувствовать его ритм, понять, чем живет этот город. Потому, не теряя времени, мы отправились на прогулку по узким римским улочкам. Как и в Париже, здесь приятно идти куда глаза глядят, дабы насладиться сюрпризами, которыми полон этот богатый историей город. Как здорово, когда ты долго петляешь по узким дорожкам между тесно застроенных старых домов, и вдруг улочка выводит тебя на просторную площадь, полную света, фонтанов и помпезных строений. К концу дня на одной такой площади мы нашли симпатичное кафе. Оно располагается в углу площади, напротив двух, на первый взгляд одинаковых, церквей. Но есть в них неуловимое отличие, как головоломка для всех вновь прибывших. На площади можно увидеть много людей, стоящих в задумчивости, со взором устремлённым на двух каменных красавиц.
Но зачем стоять, когда можно присесть? Так подумали мы и присели в приглянувшемся нам кафе с кружевными коваными столиками на улице. Стоило официанту придвинуть мой стул к миниатюрному столику, как я погрузилась в итальянскую атмосферу, словно нырнула в прозрачную морскую волну. Ароматы, шумы города будто поглотили меня. В кафе было полно местных посетителей среднего и пожилого возраста. Солидного вида официанты были одеты в бежевые смокинги. Судя по надписи на кафе, само заведение было тоже очень преклонного возраста, что придавало ему особый шарм. Местная публика была болтлива, как и везде в Италии, но болтлива на пониженных тонах, что говорило о некоторой чопорности гостей.
Галантный официант принес заказанный нами охлажденный кофе с молоком в больших граненых стаканах. И в этой нестандартной подаче классического итальянского напитка ощущался особый изыск. Я почувствовала себя немного припыленной графиней и незаметно стала мягче в речи и жестах. В этом месте, где достойно без спешки перемещались официанты, жестикуляции гостей были непривычно плавными, словно на дне морском. Не хотелось суетиться, громко говорить, а хотелось слушать и наблюдать, чем я и занялась после того, как отпила нежного кофейного напитка. Солнце начинало заходить и освещало присутствующую публику особым красноватым теплым светом. Все под таким освещением преображается.
Вот напротив сидит пожилая пара. Он в клубном темно-синем пиджаке, она в жемчужном ожерелье. Иногда он нежно берет ее за руку, и этот едва заметный жест говорит о нежности их отношений. Так же, как слегка уже потертые золотые кольца говорят о давности их брака. Как чудесно, когда люди умеют сохранить нежные чувства на протяжении всего тернистого жизненного пути.
А вот привезли совсем пожилую даму на инвалидном кресле. Ее везет молодая женщина. Видимо – дочка. Сначала кажется, что физическая ограниченность в этом благополучном месте как-то неуместна. Но как только даму подвозят к столику, за которым их уже поджидает компания из трех человек среднего возраста, и пересаживают на элегантный стул, она преображается. Ее глаза загораются, лицо освещается улыбкой, и ты видишь, что это пусть и очень старая, но когда-то очень красивая женщина. Оказавшись здесь, она забывает о немощности тела, солировать начинает душа. А, как известно, душа не стареет, она только взрослеет. Ее манера держаться выдает в ней бывшую актрису. Столик превращается в сцену, все внимание сидящих приковано к ней. Она что-то увлеченно рассказывает, так что я невольно начинаю прислушиваться и вникать в ее слова.
