– Задержитесь, пожалуйста! Нам всем придется остаться в Лесково до выяснения обстоятельств дела. У нас ЧП.
– А как хорошо начиналось! Такси бизнес-класса, шампанское… А закончилось маршруткой на всех и растворимым кофе.
– Два дня потеряли.
– Уже почти три!
– Ну почему потеряли? Прекрасно провели время.
– Вы молоды, и у вас времени много, а для меня каждый день играет роль!
– День играет роль – слышала? Писатель…
– Слушай, нельзя судить писателя по устной речи!
– А ты читала то, что он пишет?
– Нет.
– Конечно! Это невозможно читать!
– Какой же ты злой стал, надо скорее отсюда уезжать. Это место на тебя плохо влияет.
– Это ты на меня плохо влияешь!
– Уважаемые гости, разойдитесь, пожалуйста, по номерам. Никто не сможет уехать, пока следователь не поговорит с каждым. Убит человек. Жестоко убит!
– Кто?
– В интересах следствия, точнее, в интересах следователя я не могу этого сказать. Но вы не волнуйтесь, следователь не какой-то дуболом, это интеллигентный человек!
– «Дуболом» – какое книжное слово.
– Да успокойся уже со своими словами!
– Очень приятный следователь!
– Может, он котенка спас? Чтобы вызвать у нас сочувствие…
– Ну сколько можно! Ты потише, вот же он!
– Я бы уже всех тут поубивал! Сил моих нет больше!
– Это кто сказал?
– Четвергов.
– Я не Четвергов, а Четве́ргов, у меня на обложке книг даже ударение стоит!
– Давайте с вас и начнем. Через час встретимся в библиотеке. Дорогие друзья, вы пока можете отдохнуть.
– Вам ведь все равно, с кого начинать?
– Я предпочел бы всех отвезти в участок и там уже разобраться, – Илья Борисович поправил ворот рубашки.
– В ресторане работает кондиционер! Понимаю, жара аномальная! Илья Борисович, тут ситуация деликатная… Вы же не завтракали? Пойдемте позавтракаем. Тут очень вкусно кормят, – Доспехов говорил полушепотом и потирал лоб. – Это же не просто подозреваемые. Это все прекрасные люди. Лучшие! Очень талантливые. И очень нервные. Тонкие.
– Я уже обещал пойти вам навстречу. Я здесь. Но хотелось бы не растягивать. С чего началось? Почему вы так волнуетесь за этих…
– Понимаете, это по моей вине, то есть по моей инициативе они собрались. Точнее, мне позвонили из ассоциации кинопроизводителей. Сказали, хотим найти в современной литературе идеи, энергию для будущих фильмов. Хотим предложить литераторам нечто очень интересное… Вы можете собрать человек десять самых талантливых прозаиков, спросили. Сказали, что все оплатят, что бюджет огромный. Все организуют. И предложат… Условия финансовой независимости… Но я сразу понял, когда увидел, как он на них смотрит. Я сразу понял, что ничего он им не предложит. Точнее, ничего не даст. И мне стало неловко. Я уехал.
– Вы можете не так запутанно рассказывать? – Илья Борисович сел в кресло. – Жара и правда невыносимая. И еще этими цветами пахнет… Как их?
– Флоксы. Зато красота какая, – улыбнулся Доспехов.
– Это да… Так что за человек был этот убитый Артур Агамемнович? Неприятный?
– Ну что вы! – Доспехов направился к шведскому столу. – Вы сидите, я вам всего захвачу по чуть-чуть.
– Только сладкого не берите. Мне сладкое нельзя. Диабет. На днях поставили диагноз.
– Сочувствую, – Доспехов опять робко улыбнулся. – Наследственное?
– Да нет, сладкого много ем. То есть ел. Теперь все. Полтинник исполнился, а я уже разваливаться начал.
– Да, после сорока пяти начинается. То здесь, то там.
– Ну вам-то еще далеко? – поинтересовался следователь.
