6 ноября,
понедельник
Я ехал в лифте, когда позвонила Вероника. Часы показывали без
пяти одиннадцать, я чертыхнулся, ведь Ника знала, что у меня
совещание. У меня должно было начаться совещание как обычно в
понедельник ровно в одиннадцать. Но, успокоив себя тем, что пока
Вероника ни разу не нарушила условия нашего брачного договора, всё
же ответил ей. Она не могла позвонить просто так. Должна была быть
какая-то особая причина для её звонка тем более ровно за пять минут
до моего совещания.
— Алексей…Алексей Владимирович… — Ника едва говорила, скорее
шептала. А её это обращение по отчеству заставило меня начать
волноваться. Я уже было хотел как-то мягче ей ответить, но снова
вспомнил про условия нашего брачного договора.
— Ника, ты же знаешь, у меня сейчас начнётся совещание. Нельзя
было подождать как-то со звонком. — грубо обрубил я жену.
— Алексей, нам нужно встретиться как можно скорее. Я должна
кое-что сказать. Это важно в первую очередь для тебя. Не надо мне
напоминать про условия брачного договора. За два года нашего брака
я благодаря тебе ни разу об этом ещё не забыла. — Вероника почти
прокричала эти слова и всхлипнула. Да, я отчетливо услышал в
трубке, как она заплакала. Каждое её слово меня словно резануло.
Что это может быть за важный разговор? Почему Ника вдруг заговорила
о двух годах нашей совместной жизни? К чему такая спешка? Это всё
не походило на мою кроткую жену. И что бы она плакала вот так в
трубку, а я это слышал?! Такого никогда не было. В брачном договоре
тоже был об этом пункт: моя супруга не имела права плакать при мне
или в моём обществе на людях, быть в плохом настроении, она должна
была всегда находиться в хорошем настроении и улыбаться. И теперь я
не понимал ничего. Ника никогда не позволяла себе такие выходки.
Видимо, я слишком долго размышлял над ответом Веронике, потому что
она сама продолжила разговор. И её фраза окончательно выбила почву
у меня из-под ног.
— Алексей Владимирович, я знаю, что в вашем плотном графике нет
лишней минуты на встречу с женой…с фиктивной женой. Поэтому, если
вам будет угодно, я передам свои слова через адвоката. Я подаю на
развод.
— Ника, какой адвокат? Чёрт побери, что ты несёшь?! — только и
смог заорать я. — Я отменяю совещание, жду тебя в кафе напротив
офиса.
Я разозлился не на шутку и просто готов был убить жену. Она
могла вынести мне мозг в любой другой день, но выбрала именно этот.
Что же, хорошо, я отменю своё самое важное в этом году совещание и
выслушаю её бредовую идею про развод. Явно у неё это просто от
скуки, пресытила обеспеченная жизнь.
Теперь мне ещё предстояло сообщить о своём отсутствии на
совещании своему заму Олегу Вишнему. А он — та ещё истеричка в силу
молодости и холерического темперамента. Да, именно с женским
склонением. После пары первых истерик Олега, выпавших на мою долю,
я стал его меж нами иногда иронически называть Вишенкой. Олег от
природы был человек импульсивный, чувствительный и нежный. И его
волнистые русые волосы, уложенные тонной дорогого геля на них,
небесно-голубые глаза в обрамлении нереально длинных ресниц,
розовые тонкие губы, вздёрнутый острый нос и всегда наманикюренные
руки, делали его похожим на типичную женщину, вполне себе милую
Вишенку на торте. А вкупе со стилем одежды так и вовсе в Олеге
ничего не было от мужчины… Под метр восемьдесят ростом, худой, но
весьма накаченный Вишний предпочитал носить обтягивающие блузы с
узкими приталенными брюками и неизменно обувь на высоком каблуке.
Но мне плевать было, как выглядит Олег, главное, что он обладал
ценным для меня оружием — мозгами, холодным расчетом и жаждой
наживы. И надо было как-то поделикатнее своей правой руке сообщить
сию новость. В итоге я не нашёл ничего лучше, чем просто поставить
всех перед фактом.
