Осень 2024 года.
Нью-Йорк дышал в ритме мегаполиса: снаружи бушевала осень, тонкий дождь сбегал по стеклу фасада, будто торопясь вниз, к лужам и неоновым отражениям. Где-то там – пробки, сирены, кофе навынос, чужие разговоры. Здесь же, в сердце информационного щита банка CityGroup, царила тишина, нарушаемая лишь шелестом клавиш и редким гудением серверных стоек за стеклянной перегородкой.
SOC-центр находился на двадцать втором этаже – помещении без окон, со звукоизоляцией и мягким, рассеянным светом. Воздух пах пластиком, кофе и чем-то едва уловимым, вроде озона от старых систем бесперебойного питания. На стене – панель с глобальной картой активности: зелёные точки, синие зоны, отдельные красные маркеры, как раздражения на коже. У каждого специалиста – по два, иногда три монитора, клавиатуры со стёртыми буквами, пластиковые карточки доступа, липкие заметки, брелоки, наушники. Рабочие места были отражением самих сотрудников.
У Джейсона, парня лет на шесть моложе Ричарда, стол выглядел как зона высадки хаоса: провода, термос, обёртка от энергетика, несколько разложенных бумажек со схемами Bash-автоматизации. Растрёпанные волосы, тёмная толстовка, с которой постоянно сползал капюшон. Его ноутбук был открыт, а в терминале – мигающий курсор рядом с незавершённой строкой for host in…. Он сидел с ногами на перекладине кресла, задумчиво глядя в монитор и почёсывая затылок. Периодически поглядывал на Ричарда – не враждебно, а с интересом, почти ученическим.
Анна – примерно одного возраста с Ричардом, противоположность. Её стол был стерилен: всё выровнено, систематизировано, блокнот с датой сегодняшнего дежурства, стакан с минеральной водой. На мониторах – в меру вкладок, в меру графиков. Она щёлкала мышкой с точностью хирурга и казалась той, кто может вызвать тревогу в любой системе лишь взглядом. Серьга в левом ухе блестела в свете потолочных ламп, а тёмный костюм подчёркивал строгость без занудства.
И был Ричард – тридцатилетний SOC-инженер, замкнутый и точный, словно синхронизированный с теми же циклами, что и серверы под его защитой.
Тот, кто приходил раньше всех. Садился за свой стол в углу, ближе к холодной стене. Носил поношенную толстовку с логотипом старой CTF-команды и джинсы, протёртые на коленях. Его монитор был завален метриками, логами, внутренними панелями, alert-таблицами. Всё выстроено вручную – ни одной лишней детали, никаких графических свистелок. Он пил кофе: чёрный, без сахара, из серого керамического стакана с отколотым краем.
Анна бросила на него взгляд:
– Ты опять не пришёл на вечеринку. Была пицца. И пиво. И даже торт с фаерволом сверху. – Её голос был сухим, но в нём чувствовался тёплый сарказм.
Ричард поднял брови, оторвался от графика событий и пожал плечами:
– Я… как-то… не люблю толпу.
– Толпа тебя не любит – это другое, – не унималась Анна. – Ты бы хоть для приличия зашёл. Там Джейсон рассказывал, как ты месяц назад поймал утечку в инфраструктуре отчётности.
– Это не я… это просто в логах было странное поведение сессий… – пробормотал он, чувствуя, как где-то внутри сжимается что-то тёплое и тяжёлое, похожее на стыд.
– И ты был единственный, кто это заметил. – Вмешался Джейсон, оживлённо. – Я даже реплей потом смотрел. Как ты вычислил SSH-сессию через нестандартный порт и восстановил сессию PAM из auditd – это было офигенно.
Ричард смутился. Отвёл взгляд. Сжал пальцы на стакане чуть сильнее, чем надо. Голос стал тише:
– Я просто делал свою работу.
– Да ты не просто, ты как машина. – Джейсон повернулся на стуле. – Я бы так хотел уметь видеть сигналы в потоке. У меня всё пока через grep и наудачу.
– Все мы через это проходили, – отрезала Анна. – Просто у кого-то чуть лучше глазомер. Или интуиция. Или обсессивно-компульсивное расстройство, не правда ли, Ричард?
