Моя женственность.
Сейчас я живу во времена повального увлечения самопознанием, особенно это распространено у нас, женщин. Наконец-то есть кому с нами поговорить: психологи, блогеры, тарологи. Подруги и приятельницы сложили свои полномочия и армада из помогающих профессий через интернет предлагает на любой вкус курсы, циклы, обережные круги. Новые слова: «ресурс, распаковка, проработка, взращивание, перепрошивание, излучение богиньской энергии, дыхание маткой – для нас стали обиходными.
И тут выясняется, что мы – женщины, дочери наших великих матерей и внучки сильных бабушек потеряли наше первоначальное предназначение- быть женщиной.
Я так и вижу, как у женщин моего рода с удивлением вытягиваются лица и становятся бровки домиком. Первой не выдерживает и прыскает веселым смехом моя прабабка Софья Никифоровна, пережившая две войны, революцию, все виды тифа и муженька – козла.
«Енто как быть жественной, а? Кричи мне в ето ухо, тем я не слышу. Это че получается, делать еще чего-то надо? Может плясать с балерунами в трико? А хто работать – то будет, а? Хто вас кормить будет? Тетя Мотя из Одессы? « – негодует она.
«Баба Соня, – воображаю, что кричу ей в ухо через ладошки, – быть женственной и богиней – это значит быть нежной, мягкой, любящей. Прическа, платье, реснички. И не орать, вообще голоса не повышать ни на кого.
Баба Соня удивляется, отклоняется от меня и громко спрашивает с недоумением: «А кто на кого орет? Ну скажи мне, разве я ору? Это вы все время орете, все думаете, что я глухая. И че расселась, подымайся давай. Отец с работы скоро придет, а у тебя на столе ничегошеньки нету. Все поели- съели. А говорила вам, не ешьте всего сразу, вдруг кто навернется. Чем мужика кормить будете? Картошки нет, два килограмма купили. Так это на один раз поесть. Берите впрок, поболее, да положите подалее. Не криви лицом, сумка болоньевая с десяток килограмм выдюжит, ручки прошила ей хорошо. Дуй на рынок, пока отец не пришел.»
Вот такой бы у нас состоялся разговор.
И вопрос женственности так и остается для меня актуальным, как и картошка впрок.
–Неужели я не женственная? – сама спрашиваю себя, глядя на отражение в зеркале. Вроде бы женщина, улыбаться могу красиво. И когда от усталости проваливаюсь в сон, то слежу, а то как бы не всхрапнуть громко.
Итак, сегодня начало новой женской жизни. Я взращиваю в себе женщину с богиньским взором и манящим всплеском рук. Роюсь в шкафу, нахожу то самое богиньское платье с длиннющей юбкой и частично уже обтоптанным подолом. Я побаиваюсь его носить, так как периодически наступаю на подол и нелепо балансирую между асфальтом и небом.
Так, платье есть, что дальше? Прическа! Бигуди, мусс для укладки, лаком закрепим. Туфли или кроссовки? Тут уж простите меня, кроссовки прикрою – не будет видно, и нечего смотреть на мои ноги, в глаза мои женственные смотрите. Туфли давят так, что я соображать перестаю.
Выхожу на работу, вся такая летящая, но периодически спотыкающаяся. Спешно усаживаюсь в автомобиль, открываю все окна, так как лето и море гнуса уже в салоне. Чтобы не погибнуть от укусов орошаю себя репеллентом с приторным вкусом ванили. Он благополучно смешивается с духами от Шанель. «Ничего страшного, выветрится!» – успокаиваю себя.
Каждая гадкая мошка хочет внести поправки в мой образ, а так как я в образе богини, то площадь вредительства необъятная. И эта мелкопакостная дрянь забивается в волосы подмышки, проникает под платье и даже под нижнее белье и начинает меня нещадно жрать. Я выругиваюсь смачно, как матрос, но тут же осекаюсь. Не женственно.
Давлю на газ, набираю скорость, чтобы из машины вынесло облако гнуса. Но вместе с комарами, оводами и мошкой, как под действием пылесоса вытягиваются и мои только что уложенные локоны. Ничего, приеду на работу – поправлю.
