– А он правда на свободу выходит? – спрашивает охранник.
– Да, сегодня, – отвечает его напарник. – Приказ пришел.
Амнистия.
– Но как же так? – возмущается. – С его статьей только
пожизненное, а тут вдруг выпускают.
– Слушай, большому начальству виднее чего и как, – отрезает. –
Обсуждать это не нашего ума дело.
– Его здесь боятся. Всех в страхе держит. А что тогда на воле
будет? Он же совсем одичал. Зверюга. Такого нужно в клетку и…
Видно, это новый охранник. Еще расслабленный. И спиной к проходу
встает. Не по правилам. И болтает много. Замолкает поздно. Когда
видит, как резко вытягивается рожа его товарища. Оборачивается и
отшатывается назад.
Усмехаюсь.
Долбоеб трясется. Бледнеет. Будто ждет, что хребет ему через
пасть выдерну. Не сегодня, парень. Живи.
– Дикий, – обращается ко мне его напарник. – Там это… бумаги на
выход готовы. Осталось просто вещи забрать. Вот… проходи.
Рывком дверь открывает. Показывает, куда пройти.
– Нужно расписаться, – бормочет охранник, делая знак, чтобы мне
все поскорее передали. – Тебя снаружи ожидают.
На хер это барахло.
– В-вы что, ничего не возьмете? – удивленно спрашивает мужик,
подхватывая коробку, устремляется за мной. – Тут портсигар дорогой.
Часы. И… кольцо.
Оборачиваюсь.
Коробка выпадает из дрожащих пальцев на ближайший стол. С
грохотом. Мужик продолжает что-то суетливо бормотать.
А я возвращаюсь.
Кольцо, блять.
Подхватываю его. Прохожусь взглядом. Сжимаю в кулак.
Охуеть. Семь лет за решеткой. А эта сука до сих пор перед
глазами стоит. Как в самый первый день. Четко.
Зеленые глаза. Пухлые губы. Чуть вздернутый подбородок. Длинные
черные волосы рассыпаются по плечам. Скоро буду эти пряди на руку
накручивать, хуй ей в глотку вгонять. До упора, блядь. До хрипоты
ебать.
Челюсти сжимаются. Хер наливается кровью. Внутри такая острая
жажда разгорается, что аж печет.
Мне бы ее… прямо сейчас.
Но нет. Рано. Не подошел еще подходящий момент.
Убираю кольцо в карман. Выхожу. Достаю пачку сигарет. Щелкаю
зажигалкой. Закуриваю по дороге к воротам. Запрокидываю голову
назад. В небо смотрю.
Металлические створки разъезжаются, пропуская меня вперед.
Вот она. Воля. Один глоток воздуха здесь – и уже как пьяный. Иду
дальше. Свежий снег скрипит под ногами как битое стекло.
– Демьян, – раздается знакомый голос. – Ну наконец! Без тебя на
свободе пиздец скучно было.
Рамиль Каримов. Все это время он оставался моей единственной
связью с внешним миром.
Жмем руки.
– Что по документам? – спрашиваю.
– Завтра закончат.
– А завод?
– Выкупил.
– По оформлению все чисто?
– Никто нихуя не поймет.
Пожизненный срок не мешал мне проворачивать дела на свободе. Мы
с Рамилем многое успели сделать. А дальше будет только больше.
Пора набирать обороты.
– Где договор?
– Ты прямо сейчас изучить хочешь? – криво усмехается Рамиль.
– И так затянул.
Он жестом подзывает помощника. Тот передает мне папку, а после
торопится исчезнуть из виду.
– По дороге глянешь, – говорит Каримова. – Поехали.
Усаживаемся.
Тачка трогается с места. Просматриваю бумаги. Отмечаю ключевые
детали.
Один контракт. Второй. Все идет гладко.
А на крайний случай есть и запасной план. Если вдруг главная
тема сорвётся. Есть куда давить и чем прижать.
Перевожу взгляд в сторону. На лес. Непривычно. Вроде ничего
особенного. А все теперь иначе.
– Отчет? – бросаю, повернувшись к Рамилю.
– Готов. И фото, и видео. Все уже у тебя дома.
Дорога проходит быстро. Заезжаем в центральный район.
– Твоя тачка, – говорит Каримов, кивая на сверкающий чёрный
внедорожник под подъездом, и передает мне ключи.
На автомате отмечаю, что модель незнакомая. Но видно, хорошая,
из последних. Много я за решеткой пропустил. Пиздец как много.
– Вечером приезжай в наш клуб, – прибавляет Рамиль.
