Кайтана задыхалась от желания. Ее
будоражили касания Тито. Каждый поцелуй вызывал дрожь во всем теле.
По венам уже разливалась сладостная нега. Кружилась голова, и
предательски слабели колени.
Девушка больше не могла держаться на
ногах, и Тито овил ее талию рукой, притянув еще ближе к себе.
Его губы коснулись шеи Кайтаны, и
стали спускаться ниже – к яремной ямке, ключицам, часто
вздымающейся груди...
– Что ты творишь?! – шептала она,
запрокидывая голову. – Нас могут увидеть. Тито… А-а-ах!
– Пускай видят! Мне все равно! –
запуская пальцы в ее распущенные волосы, хрипел парень.
– Мне не все равно! Отец выпорет
тебя, если узнает! А-а-ах-х-х, Тито, прекрати! – выдохнула Кайтана,
когда настойчивый кавалер вгрызся зубами в шнуровку на ее лифе.
– Не могу, Кайти, ты слишком
сладкая! Я сойду с ума, если не попробую на вкус эти восхитительные
вишенки. Они так призывно торчат под твоим платьем.
– Тито, нет, – не особенно
настойчиво пыталась сопротивляться Кайтана. – Это опасно. Во дворце
полно слуг…
– А мы с тобой вот сюда спрячемся, и
нас никто не найдет, – задыхаясь от вожделения, говорил парень,
подхватывая Кайтану на руки и пряча за высокую гардину.
Она не смогла ему отказать. Да и как
откажешь, когда каждая клеточка твоего тела молит о новых
прикосновениях?
Паршивец Тито умел убеждать. Кайтана
уже давно потеряла от него голову. Сложно было устоять перед смелым
идальго, который, не побоявшись расправы, проник в белокаменный
дворце графа де Карриоле только ради того, чтобы повидаться с его
дочерью. А ведь он даже не мог быть уверен, что получит все, о чем
мечтает! Но сила желания делала парня безрассудным и толкала на
риск. А Тито, в свою очередь, опрокидывал в пучины вожделения и
безрассудства саму Кайтану.
Вот только до сегодняшнего дня все
было более-менее целомудренно. Поцелуи, объятья, вздохи и
комплименты, но не откровенный разврат, к которому склоняли Кайтану
прямо в эту минуту.
Тито прижимал ее к широкому оконному
откосу, пряча за гардинами. Окно выходило в розовый сад. Здесь их
никто не мог заметить, кроме птиц, и молодые ни в чем себе не
отказывали. Тито порывисто целовал ее шею и губы, шептал на ухо
непристойности и попутно развязывал ленты на лифе. А Кайтана
задыхалась от внутренней агонии, уже предвкушая новые фееричные
ощущения.
Она считала себя опытной, хоть и не
подпускала пока ни одного мужчину к святая святых своего тела.
Предыдущие ее ухажеры, хоть и были прыткими любовниками, но так и
не сумели покорить последний бастион ее добродетели, потому что не
обладали настойчивостью и харизмой Тито.
Кайтана вся задрожала и чуть было не
сползла по стеночке прямо на пол, когда руки ее пылкого любовника
добрались до вожделенного плода и с силой сжали упругие
полушарии.
– О-о-о-о-о! – выдохнула она прямо в
губы Тито, позабыв о конспирации.
– Не сдерживайся, Кайти, – срываясь
на хрип, попросил он, и примкнул губами к отвердевшим
навершиям.
– Черт возьми, Тито, ты погубишь
меня, засранец! – ругалась девушка, непроизвольно выгибаясь в спине
и упираясь бедром в его пах.
Там вовсю пульсировало окаменевшее
достоинство ее любовника. Оно натягивало ткань узких брюк, грозясь
порвать ее.
Рука Кайтаны метнулась к шнуровке на
штанах Тито. Девушка даже не успела опомниться и понять, что
творит. Она просто отдалась желанию, разрывая тугую шнуровку. А
парень тем временем уже ласкал ее вторую грудь. Он хрипел и рычал,
как дорвавшийся до жертвы тигр. Он весь дрожал, прижимая ее к
стене, и все горячил и горячил своим дыханием ее груди.
– М-м-м-м, Тито! – стонала она, не в
силах сдерживаться. – Что ты делаешь со мной, паршивец?!
– Люблю тебя, Кайти! – бормотал он,
продолжая целовать ее соски, – Обожаю! Ты самая восхитительная
девушка Бравиля! Самая страстная и желанная! Как же сильно я тебя
хочу! Как сильно! Ты не представляешь…
