Из спальни раздавались характерные мужские стоны: «О, да!!! Вот
так…»
Ритмичный стук кровати то сбивался, то набирал обороты. А я
устало, прислонившись к стене и прикрыв глаза не могла поверить,
что все это происходит на самом деле. Нет, не может быть!!! Любимый
муж не мог со мной так поступить. В родном доме, на нашей новой,
купленной в кредит кровати… Столько лет вместе - душа в душу. И
скандалов толком не было, и я старалась чтобы ему комфортно было.
Терпела его брюзжание, напрочь отсутствующий романтизм.
«Все это ерунда» - думалось мне, любовь она не в словах. Какая к
черту любовь, когда тут такое западло? А я дура, пораньше сбежала с
работы, чтобы милому приготовить вкусный ужин. Порадовать заиньку.
Он же болеет, ему же плохо... Вот и прибежала на свою голову.
С отвращением пнула носком туфли пузатые хозяйственные сумки.
Всю жизнь этому уроду посвятила. На других никогда даже не
смотрела, только он перед глазами. Уйти, не видеть бы его... Их...
Хотя, а как же дети? Что я им скажу? Как жить дальше? Собрав сопли
в кулак, я решительно оторвалась от стены коридора и шагнула в
сторону спальни. Нет уж, я ему сейчас все выскажу. Все что накипело
за 15 лет брака. А потом повырываю волосенки той выдре, что
протянула ручки к чужому мужику и… Всю молодость мне…Блииин.
Стыдно-то как.
Муж лежал на животе, на нашей новой кровати, купленной в кредит.
С голым торсом и скромненько прикрытый ниже пояса полотенцем. Он
громко стонал то ли от боли, то ли от удовольствия. В это время
сильные руки соседа, – массажиста Нестора Петровича, активно
мутузили спину благоверного собирая и разбирая хребет оного по
хрящикам.
"Дам-сс. Неловко-то как вышло" - устыдилась я своих мыслей.
Хорошо хоть не влетела ангелом возмездия в комнату. Вот это был бы
номер. А так из нас троих только я знаю, какая я дура.
- О, Катька - приоткрыв один глаз муж сонным взглядом окинул
меня - можешь нам с Петровичем чего сообразить?
- Привет, Катерина - не отрываясь от работы пробасил сосед.
- Здравствуйте, Нестор Петрович - и уже к мужу - да, Витюша,
сейчас накрою - и резвой козочкой поскакала на кухню. Ну, а что
делать? Вину-то как-то надо заглаживать. Даже если обиженный не в
курсе, что его уже того… Обидели, в смысле.
На кухне царил умеренный беспорядок. Посуда небольшой сиротливой
горкой лежала в раковине, и пустая кастрюлька из-под голубцов
говорила о том, что в холодильнике провизия подошла к концу.
Благодарно погладив толстые хозяйственные сумки, я начала шаманить
над ужином.
Аня с Машкой отпросились к бабушке, на фоне наступающих
выходных, так что на детей готовить не буду. Их раньше вечера
субботы не ждать.
Какие они у нас уже большие, вздохнула я, нарезая тоненькими
кружечками колбасу, мои крошки скоро перерастут маму, вон Анька-то
как вымахала. А кажется, вчера только забирали, счастливые, с
роддома нашу доченьку. И Маше уже 11 лет, она и с профессией как бы
определилась - «дизайнер одежды». Улыбаюсь, вспоминая с каким жаром
моя младшенькая рассказывала, как она, всемирно известный модельер,
будет помогать нам - старикам. Муж аж прослезился от умиления, то
ли от того, что ребенок так маму с папой любит, то ли от того, что
его, еще даже не сорокалетнего мужчину, назвали стариком.
В коридоре послышались голоса, и хлопнула дверь ванной комнаты.
Нужно ускориться - мужчины уже справились, а я еще в раздумьях.
Быстренько поставила на стол пасту и салатик. Красиво разложенная
по тарелочке колбаска уже покоилась в центре стола. Так же, как и
три красивые, голубые тарелочки. Когда я разливала чай, на кухню
зашел муж с соседом.
-Ты прости меня, Катерина, но зря ты на меня накрывала - Сказал
Петрович, останавливаясь в дверях - бежать мне домой надо. Люсе
обещал уколы сделать в семь, да и дома, наверное, ужин ждет.
