МАЛЕНЬКАЯ ДЛЯ ШОПЕНА
Ульяна Соболева
Аннотация
Он не молод, у него страшное лицо, он хромой и очень опасный.
Бандит по кличке Шопен, который убил моих родителей, а меня забрал
с собой в виде трофея и оставил возле себя как домашнюю зверушку. У
меня нет шанса сбежать – потому что он везде меня найдет, он хозяин
этого города и моей жизни…Вопреки всему я сумела его полюбить. Но
Шопен любить не умеет, только владеть. Если я ему надоем он
вышвырнет меня как паршивого котенка…или убьет.
Лихие 90
Альтернативная современность. Автор может чудить
Очень жестокий герой
Сложная героиня
Отношения на разрыв.
Единороги тут даже не блуждают, их кости истлели. Герои шокируют
своими поступками.
Однотомник?
Пролог
Он вальяжно зашел в кабинет. И у меня дернулось сердце. Сильно.
Как будто бы сорвалось. Сколько я его не видела? Около трех лет? Ни
хрена не изменился. Такой же хромой и страшный! Ненависть вспыхнула
еще ярче и буквально запульсировала в голове красной лампочкой. Три
года. Три проклятых, нескончаемых года я ждала его, и он не
приходил, забил на меня. Как будто я пустое место, отделался.
Сволочь. Как же адски я его ненавижу. Кажется, мою ненависть, как и
шторм можно измерить по девятибальной шкале. И это будут все десять
баллов. Гад проклятый.
У него там кипела жизнь, а я год за годом просто подыхала здесь
от тоски и время не двигалось я жила только мечтой о нашей встрече.
Зачем? У меня еще не было ответов на этот вопрос. Потом они начнут
появляться и пугать меня все сильнее. Потому что они мне не
понравятся, но я уже ничего не смогу с этим сделать.
Вру я. Хорошо он выглядит. Стильный, холенный, мускулистый. И
хромота идет ему и щетина его и волосы вьющиеся. Сволочь. Женитьба
пошла Шопену на пользу и отдых от меня тоже. Несколько седых волос
у виска и злорадное удовольствие – так ему и надо. Нервничал? Очень
надеюсь, что из-за меня. Старый урод. Губы мужчины растянуты в
привычной саркастичной ухмылочке, на щеке мерзкая ямочка…такая
мерзкая, что мне хочется, чтоб он еще несколько раз улыбнулся и я
увидела ее снова. Ямочку я тоже ненавижу. И морщинки его у глаз. Их
стало немного больше. И родинку его ненавижу на шее возле кадыка.
Маленькую точку, которая дергается, когда он судорожно глотает
слюну. Если я прикоснулась бы к ней пальцами он бы сглотнул…и
отшвырнул мою руку? Боже! Что за идиотские мысли? Это же Шопен!
Хромой дьявол и я его презираю. На хрена мне к нему прикасаться. А
Телка прикасается? Она гладит его шею, трогает эту родинку? На
какие-то доли секунд глаза застелила красная пелена, захотелось
убить Телку.
Директриса сразу забегала вокруг него, запричитала. Кофе,
водички. Но он на нее не смотрит, только на меня. Глаза светлые
пресветлые и в них столько ледяной ярости, что кажется я сейчас от
нее заморожусь. Никогда не думала о том, что у него невероятно
красивые глаза…нет страшные. Все в них страшное и радужка светлая
прозрачная как весеннее небо и зрачки всегда расширенные черные
бездны и ресницы…и прищур его этот хитрый, оскалоподобная усмешка.
Зверь вышел на охоту. Осматривает жертву. С ног до головы. И я
больше не почти семнадцатилетняя девушка, какой-то комок грязи на
который мерзко даже наступить.
- Оставьте нас, Лариса Петровна, мы поговорим. А потом можно и
кофе.
- Хорошо, Виктор Георгиевич. Поговорите. Мой кабинет в вашем
распоряжении.
Очень захотелось рявкнуть, заорать, чтоб она не смела уходить и
оставлять меня с ним наедине. Он же сейчас бешеный, он же мне башку
открутит. Ненене я передумала, пусть валит на хер. Зря я все это
затеяла…Не нужно было. Я же ужасно об этом пожалею.
Но уже было поздно. Она вышла из кабинета и вежливо закрыла за
собой дверь. Шопен повернул в ней ключ и медленно пересек комнату,
сел в кресло, откинулся на спинку, закинул ногу на ногу. В
зеркально очищенных туфлях отразилась люстра кабинета. Сколько же в
нем царственности, властности. Король жизни и каждый, кто рядом с
ним это просто его слуги, его рабы, радые ему прислужить, облизать
подошву туфель. Неужели и я стану такой когда-то?
