ЦИКЛ «СИНИЙ ПРОСОЛЕННЫЙ ЛЁД» (2011—2015)
ГОРОД, ЗАКОВАННЫЙ В СИНИЙ ПРОСОЛЕННЫЙ ЛЁД
Серёже
где-то город, закованный в синий просоленный лёд,
где-то судна, стремящие ввысь деревянные шпили,
где-то улицы ветром исхожены на год вперёд —
километры брусчатки, и ярды, и вёрсты, и мили —
всё равно, лишь бы двигаться, лишь бы куда-то шагать;
направление спорно, маршрут до конца не указан:
по мосту, что протянут меж двух берегов, как шпагат,
и узлами фонарными – вехами в памяти – связан.
мимо набережных, мимо броско кричащих витрин,
за беседой, улыбкой, молчанием о высоком.
сколько слов недосказанных, сколько вопросов внутри,
сколько общего между, и даже несхожего сколько.
Невский иллюминаций, как ёлка в конце декабря,
на Дворцовой следы, у Казанского тень полукругом,
синий ангел над городом, боже, хранивший царя,
двое в тёплых пальто, потерявшие разом друг друга,
мы знакомцы, влюблённые в образ, но мы не друзья:
я и город, мы искоса смотрим на руки и лица.
ты хороший, закутанный в морок, туманы, озяб,
ты за вёрстами, милями, шпалами, крыльями птицы.
где-то руки, пропахшие масляной краской, – вода,
тонкий лёд-скорлупа, голубые гранитные плиты,
где-то есть и другие – с просоленным льдом – города,
только я помолчала и всё-таки выбрала Питер.
2011
БАЛТИКА
руки-палочки так в запястьях узки-узки.
серьги пó ветру перезвонами кличут дождь.
мы почти незнакомы: рисуешь с меня эскиз,
но назло всё никак не поймаешь и не поймёшь.
на балтийский берег накатывают валы,
развеваются полы не греющего пальто.
я, как воздуха, всё выпрашиваю хвалы,
ты рисуешь, но вырисовывается не то.
мы никак не научимся слушать учителей.
нам не встретиться, не вариться в одном котле,
мы вообще в разных точках системы координат.
я, к примеру, не попаду в христианский ад,
мне понятней и явственней вечный надзвёздный шаг.
у меня, как у прочих, мистическая «душа»,
но прости, ради бога, томительный словоблуд!
я стою, завернувшись шавермой в большой платок.
если море не против, я всё же останусь тут
наблюдать, как валы разбрызгивают песок,
как он липнет к твоим ботинкам. как ветер рвёт
меховой воротник, носит пепел моих цитат.
город скоро накроет просоленный синий лёд,
и тягучий пейзаж станет мне и тебе под стать.
2013
ГОРОД, ПРОПАХШИЙ КРОВЬЮ
Молодой и беспутной всё легче на свете жить —
я дышу и от этого, кажется, существую.
Ну же, умный да опытный, выйди и покажись!
Посмотри на меня живую!
Да, я глупая, верно, я ляпаю всякий бред
и воюю со старыми мельницами порою.
Мне мозги проморозило намертво в ноябре,
не умею по «Домострою».
Сигареты подорожали на три рубля.
Я живу в параллельном мире, и в нём не страшно.
Если воры с убийцами в вечности у руля —
как, ответь же, мне стать отважной?
Как с окованным серцем остаться в своей стезе?
Боли целого мира мне, крошечной, будет много.
Будет слабость, и смерти родителей и друзей,
и поклоны чужому богу.
Я тебя сочинила, тебя и в помине нет!
Отчего же так тянет с иллюзий сорвать покровы?
Ты мне ночью приснишься в тревожном холодном сне,
ты и город, пропахший кровью.
Только ветер солёный и море меня спасут.
Обмороженный мир станет вновь вопиюще узок.
Я люблю, ни о чём не жалея, и в этом суть —
ну а дальше всё дело вкуса.
2014
ТОШНОТА
пальцы не отогреть, хоть засунь их в печку,
в горле почти что Сартрова тошнота.
есть постоянно кто-то, кто держит свечку,
не позволяя ни сбиться и ни отстать.
день размножается тысячами вселенных,
а в голове разверзается вечный ад.
мне, как стоящей у пропасти на коленях,
страшен в меня нацеленный сверху взгляд.
вплавь по реке, в ледяную вступая воду.
зверем в стальную клетку – и так живи!
в детстве учили: сердце мертво без свободы,
