Маришка. Год первый.
Эпизод 1.
Первое сентября
Утро вышло необыкновенно морозным для первого дня осени. Казалось, вот-вот и польется дождь, но лето не хотело сдаваться и солнечные лучи вяло пробивали серые тяжелые тучи.
В комнате Маришки был настоящий творческий беспорядок в самом прямом смысле этого слова. Это был аккуратный беспорядок. Хотя книжки и были разбросаны по столу, но не выходили за его пределы. Игрушки тоже были раскиданы, но оставались в одном из углов комнаты, как будто раскидывающий старался упростить себе дальнейшую уборку.
Школьная форма свежая и поглаженная висела на стуле, а ранец был заранее собран. Все затаилось в ожидании первого учебного дня. Казалось, как будто сам воздух в комнате девочки напряжен и ждет какого-то импульса, чтобы разрядиться.
И импульс этот не заставил себя ждать. Ровно в 7 утра, начал нарастать звук будильника. Сначала едва слышно, потом все громче и навязчивей.
Выдохнув слабым от пробуждения голосом, едва разлепив глаза и продравшись сквозь чуб русых волос, девочка добралась рукой до источника шума на тумбочке рядом с кроватью.
С кухни уже тянуло запахом завтрака, который просачивался сквозь приоткрытую дверь.
– Просыпайся, засоняяя! – отец услышал звук будильника. Марина сидела на кровати и смотрела как солнечные блики играют на вещах в комнате. Она оценивала свое сонное состояние пока не вспомнила, что сегодня первое сентября. Еще раз глубоко выдохнула, встала на ноги и лениво потопала в ванную.
Увидев голубыми глазами в зеркале рыжие веснушки на своих округлых щеках, Марина улыбнулась и принялась чистить зубы. За этим процессом она вспомнила прошедший год в садике: "вот сейчас бы так же в ляпы или в прятки сыграть".
Умывшись, Марина почувствовала себя гораздо лучше, и зайдя на кухню уселась на стул.
Отец Маришки, Николай Петрович, был высокого роста, возрастом тридцати пяти лет с темными волосами с небольшой проседью. По обыкновению уже был одет в рабочую форму: брюки, рубашку и галстук. Поверх был накинут фартук, у рубашки же были засучены рукава: он уже полчаса корпел над плитой.
– Марин, как, выспалась? – голос отца как обычно звучал бодро.
– Ага, садик вспомнила, хорошо было с ребятами играть, – чуть снова не провалилась в воспоминания девочка.
– Держи -, Николай Петрович поставил тарелку с кашей и чашку чая перед дочерью, – нужно зарядиться энергией, сегодня у тебя линейка.
– Неохота – буркнула в ответ девочка, зарывшись лицом в сложенные руки.
– Ты уже большая, Марина, и выросла из садика, к тому же в школе познакомишься с новыми друзьями, – оптимистично подбадривал дочку Николай.
Марина вынырнула из своих рук и уставилась глазами и носом на тарелку перед собой:
– Эхх, – она взялась за ложку, сопротивляться запаху каши было невозможно.
Справившись с завтраком, отец с дочкой отправились готовиться к первому учебному дню.
Накручивая второй бант на свои волосы, Марина начала вслух рассуждать про школу:
– А если я не понравлюсь новым ребятам? С кем мне тогда играть?
– В школе, дочка, вы будете получать новые знания – там будет уже не до игр, – объясняет Николай, вытирая от воды стебли букета, который только что достал из вазы, – к тому же, ребята в твоем классе также будут из разных садиков. Вам всем придется знакомиться и вместе учиться.
Проверив рюкзак и форму еще раз, Марина с отцом вышли из квартиры. Когда, Николай Петрович крутил ключом в замке, девочка снова решила еще раз побольше узнать о школе:
– А если они там все плохие будут?
– Запомни, Марин, если ты постараешься понять человека, то поймешь, что почти все люди хорошие.
– Хм, – задумалась девочка.
Выйдя из подъезда, они поначалу жмурились от солнечного света, настолько рассвело, что серые тучи уже казались белыми, хоть и заполоняли небо.
