Мажор и заноза. Ненавижу

Василиса

Резко бью по тормозам, но у гололёда свои планы. Успеваю только выкрутить руль и впечатываюсь бочиной в зад впереди стоя́щей машины!

Буммм!

Глухой звук железяки оповещает о лёгком чмоке наших тачек. Только если моя козявка обойдётся минимальным ремонтом по бабкам, то Бэха явно влетит в копеечку.

Блииин! Говорила я маме, что ещё не готова садится за руль, после произошедшего. Но она же не слушает меня.

Ещё и от психолога отказалась, она меня вздёрнет! Что за день сегодня такой? Одни расстройства.

Хватаю телефон и выхожу из тачки. Разглядываю место удара и слышу хлопок дверцей. Ну вот и хозяин машины.

Поворачиваюсь и впечатываюсь в груду мышц, рассерженных, стальных мышц. Грудная клетка вздымается так, что, кажется, мне хана. Поднимаю глаза и...

– Слышь, курица! Как рассчитываться собралась? – смотрит на меня это хамло.

Брутальное лицо искорёжено презрением, как к реальной курице. Как же ненавижу безмозглых качков. У них одна извилина, и та, ниже пояса.

– Слышь, мудила! Страховка для этого существует! Нет, не слышал? А, точно, все мозги в мышцы утекли! – он зло щурится, кажется, готовится мне навалять. – Вот, смотри, есть приложение, фоткаешь, отправляешь в ГАИ и всё, дело решено.

Начинаю фотографировать место аварии, он выдёргивает телефон из моих рук:

– Бабки гони! Без ГАИ разберёмся.

Я вроде как не в форме, спортом давно не занималась, но мышцы ещё помнят самооборону.

Делаю последнюю попытку, поговорить как цивилизованные люди:

– Телефон верни! – выставляю ладонь перед ним.

– Бабки гони, верну! – кладёт мой телефон в свой карман.

Подхожу к нему впритык, смотрю в глаза, отвлекаю от реальности:

– Хочешь проблем? – спокойно спрашиваю.

– От кого? От тебя, мартышка?! – ржёт он в открытую.

Ну это уже перебор! Резкий удар коленом в пах! И пока этот мудачина гнётся от боли, забираю телефон и продолжаю фоткать.

– Ну, сука! Это ты зря сделала! – разгибается гора мышц, как в первом кадре терминатора, только красный как бык и в одежде.

А я что? Бегу в тачку и не успеваю закрыться, он прыгает на соседнее сиденье и хватает меня за волосы с разъярённым видом:

– Смелая, что ли? – пыхтит как паровоз, обдавая моё лицо перегаром. – Сейчас сделаешь отсос и нахер пойдёшь, вместе со своей букашкой! – тянет меня за волосы к своему паху и параллельно расстёгивает джинсы.

Василиса

– Вась, ну сколько можно себя мучить?! – зашла в комнату мама и увидела меня лежащей на кровати с фотографией Богдана.

– Ты уже ничего не изменишь. Нужно продолжать жить дальше. – присела с краю кровати.

Я молча разглядываю до боли знакомые черты лица. Не хочу это обсуждать, и вспоминать не хочу. Просто смотреть и наслаждаться его красивым лицом.

– Я взяла на себя смелость и... В общем, в понедельник ты возвращаешься в универ. – осторожно сообщила мне о самовольном решении.

– Кто тебя просил? – очнулась я от слезливых мыслей. – Мам! Зачем ты лезешь в мою жизнь? Зачем? – повысила тон.

Мама встала с кровати, обиженно подошла к моему столу. Посмотрела на идеальный порядок, наведённый ей уже почти год назад. С тех пор ни одна вещь не сдвинулась с места на этом столе. А раньше, приходилось каждый день убираться, потому что моя буйная душа не любит порядок.

– Я не могу смотреть на то, как ты себя заживо хоронишь. Свет клином не сошёлся на твоём Богдане. Надо продолжать жить! Как ты не понимаешь! Всё, что произошло, произошло по его вине. Ты могла бы стать олимпийской чемпионкой. Ты всю жизнь впахивала, чтобы попасть в сборную. Попала, и что? Всё! Шанс потерян! – мамины плечи затряслись от хлынувших слёз. – В универе пошли тебе навстречу. Разрешили вернуться в середине года, и ты сможешь стать классным тренером. Вась, я прошу, ради меня окончи универ. Даже твой психолог говорит, что нужно вернуться в общество, социализироваться. – повернулась ко мне и вытерла слёзы.