– Саша, дьявол криворукий, я
больше не могу ждать, суй скорее, – бьет по перепонкам женский
голос.
– Черт подери, Мила! Не видишь я стараюсь, но он не лезет!
– рычит мужской.
– Да вы охренели, товарищи! – вплетаю в диалог свой
третий.
*****
Я планировала развестись в декабре и вступить в новый год
свободной и счастливой женщиной. Кто ж знал, что счастье я обрету
не в свободе, а в семье.
Новой правильной семье, где стану мамой одной
очаровательной малышки и женой одного вредного адвоката, которому,
прежде чем сказать «да», хорошенько пощекочу нервишки.
**************
ОКСАНА
Какая вероятность того, что адвокат,
найденный моим в скором времени бывшим мужем, окажется адекватным
мужиком, понимающим, что значит семейные ценности, неприемлемость
измен в браке и неприкосновенность чужой собственности?
Пятьдесят процентов из ста.
Либо «да», либо «нет».
Хотя… есть же еще вариант «может
быть». Что, по сути, равняется все тому же «нет».
На этой неприятной мысли я застываю
посреди лестницы, между первым и вторым этажами трехэтажного
кирпичного здания, что полностью занимает «Бюро адвокатов», и,
стащив вязанную шапку, задумчиво почесываю лоб.
Вообще-то я шапки жуть как не люблю,
вечно от них то лоб чешется, то затылок или виски ломит, аж до
слез. Но сегодня черт дернул нацепить вместо любимого пуховика с
капюшоном песцовую шубу – подарок родителей на двадцатипятилетие. А
шапка пошла вдогонку, так как декабрь в этом году оказался снежным
и морозным, как никогда.
– Нашла, где встать, бестолковая! –
прилетает в мой адрес ворчание дородной дамочки в каракуле, что до
этого момента топала за мной следом, натужно пыхтя и попутно
выговаривая что-то шипяще-свистящее своему плюгавенькому супругу в
дермантине. – И так ступеньки слишком высокие и неудобные, а
лестница бесконечная, так еще теперь обходи тут всякие тощие
препятствия.
Тощие препятствия?
Усмехаюсь тихонько себе под нос.
Так мило меня еще не оскорбляли,
надо будет запомнить. Вдруг при случае пригодится.
Мужичок, крякнув, бросает на свою
спутницу испуганный взгляд, следом на меня – короткий и
извиняющийся, но рта не раскрывает.
«Точно телок на веревочке», –
определяю его роль в одной конкретной ячейке общества, называемой
семьей, и со смешком обращаюсь к женщине:
– Физкультура – залог здоровья и
хорошего настроения, мадам. Не слышали?
– Чего-чего? – оборачивается та и,
шумно выдохнув, сдвигает к переносице щедро прорисованные черным
карандашом дуги бровей.
– Ой, не переживайте, вам это явно
не грозит! – отмахиваюсь от явной любительницы поскандалить по
поводу и без.
Пропускаю мимо ушей ее едкое:
«Поговори мне еще, пигалица малолетняя» и вновь возвращаюсь мыслями
к своим баранам.
Точнее, проблеме с одним конкретным
бараном, что решил нанять себе адвоката по семейным делам.
Что же выходит? Если «может быть»
приравнивается к «нет», то у меня только тридцать три процента на
успех встречи?
Эх, как мало.
Ох, как фигово.
Но в любом случае не проверить этот
факт я не могу. Во-первых, уже пришла. Осталось только подняться до
третьего этажа. Во-вторых, а вдруг повезет, и адвокат мужа окажется
все-таки нормальным мужчиной?
Ведь иначе…
Иначе Мишаня – чтоб его морковка к
весне завяла, а у его очередной любовницы, когда она будет делать
ему «ох, как хорошо, детка!!!», та часть лица, которой люди обычно
едят, в процессе дарения радости заклинила, хорошенько так, прямо с
морковкой Мишани внутри – скоро от меня не отстанет, вцепится, как
клещ, и затянет процесс развода до бесконечности, лелея надежду
урвать себе кусок от недвижимости, что осталась мне в наследство
после смерти бабушки.
Вот уж ни за что ни одного
квадратного метра он не получит!
Костьми лягу, но ни пущу.
