Лязг меча, извлекаемого из ножен, заставил осознать весь ужас происходящего. В следующее мгновение голова молодой девушки с хрустом отделилась от тела и покатилась по земле, оставляя за собой кровавый след. Её безжизненное тело рухнуло перед искалеченным юношей, у которого на руках и ногах были перерезаны сухожилия. Он издавал нечленораздельные вопли от ярости и боли, глядя на убитую возлюбленную.
– Командир, что будем делать с этим сопляком? – один из разбойников пнул беспомощное тело.
Командир, брезгливо поморщился, не оборачиваясь, бросил фразу.
– Прикончите. Бесполезный мусор.
Лязг стали. Меч пронзил юношу насквозь. Тихий предсмертный вздох – и его тело обмякло, сливаясь с кровавой грязью.
– Эй, Эрхард, ты что, спишь? – потряс товарища за плечо Бодж.
– Нет, просто задумался, – оторванный от своих мыслей, ответил Эрхард.
– И о чем же можно было задуматься с таким грустным лицом, когда вокруг такие пейзажи: поля, леса, речки, птички поют? – с воодушевлением сказал Бодж.
– О грядущем, – не меняя выражения лица, произнёс Эрхард.
– О чем именно? – С любопытством поинтересовался Бодж.
– Думал насчёт того, что нас ждёт, когда мы доберёмся до места.
– И что же ты надумал? – не унимался Бодж.
– Скорее всего, нас ждут лишь трупы да пепелища. Целый день скакали, а с нападения – больше суток…
– Ну да, жаль того бедолагу и его лошадь, он без остановок скакал до ближайшей крепости, чтобы сообщить о нападении. Хотя и давал лошади передохнуть.
– За сутки от деревни мало что осталось.
– Согласен, но вдруг тот отряд там до сих пор, тогда мы сможем им отомстить за деревенских или, может, кто—то выжил, и мы им поможем. – С надеждой произнес Бодж.
– Ничего нельзя исключать. – Вздохнув, произнёс Эрхард. – Мне не даёт покоя то, что на борьбу с сотней разбойников отправили всего пятьдесят наших.
– Я думаю, что это отряд разбойников из империи, с которой у нас неспокойные отношения, – понизив голос, наклонился Бодж. – И таким образом они хотят втянуть нас в войну с целью захватить нашу территорию.
– Я так же считаю, так как тут сходятся и тактика, нападение ночью, чтобы их не заметили, и, возможно, когда мы будем на месте, всё будет разрушено, как и в прошлые разы. Но это не говорит о том, что это разбойники империи, это могли быть и просто банды беглых заключенных, сплотившихся в шайку, поэтому обвинять их, исходя из нашего предположения, мы не можем.
– Это понятно, но всё же надо быть готовыми ко всему. Кстати…– Бодж внезапно замолчал, всматриваясь вдаль, – мы уже почти на месте.
***
Стоял едкий запах горелого мяса и смолистых балок. Мёртвая тишина – ни птиц, ни ветра, только скрип сапог по обугленным доскам нарушал гнетущее безмолвие.
– Отряд, слушай приказ, – произнес командующий отрядом Юнг с каменным лицом, – рассредоточиться по деревне и обыскать все, что осталось, если найдете выживших или что—то важное немедленно сообщить.
– Так точно, – отчеканил отряд.
Солдаты разошлись в разные направления, осматривая развалины. Юнг, несмотря на видимое спокойствие, ощущал в груди холодную тяжесть. Он уже привык к зрелищам разрушения, к запаху смерти, но каждый раз, когда видел последствия подобных набегов, его пронизывало чувство вины за то, что он не смог помочь этим людям.
Он обогнул покосившуюся стену дома, оставшуюся от хижины, и увидел разбросанную по земле одежду, посуду. В центре лежали разбитые куски глины, все, что осталось от дровяной печи. Юнг подошел ближе, отрывая от земли обгорелый кусок ткани. Она была грубая, толстая, словно сшитая из мешковины. Такую носили крестьяне. А вот и сам крестьянин, лежал рядом с печью, с навеки застывшим выражением страха на лице. Юнг не хотел смотреть на него вблизи, в его воображении уже прорисовывались жуткие детали трагедии, поэтому он поспешил отвернуться и пойти дальше.
