Шестое чувство отчаянно вопило, что
открывать глаза не стоит. А тепло чьего-то тела рядом обжигало и
намекало, что вчерашние приключения закончились не слишком удачно.
Или наоборот? Нет, определенно, ничего хорошее ее ждать не может.
Да и откуда ему взяться, если вчера она даже не помнила, как легла
спать? И в чьей компании? Вот этот вопрос наиболее актуален, потому
что разбудившая ее мелодия незнакома.
– Да, я слушаю, – мужской голос был
сонным, хриплым ото сна и бархатистым. С таким тембром петь надо, а
не смущать своим присутствием приличных девушек. Ну… Относительно
приличных. Впрочем, это не столь важно. Потому что данный голос она
тоже не знала.
И Виктория Ольшанская непременно бы
простонала, если бы это не привлекло внимание ее нежданного соседа.
Вместо этого она продолжила прятать голову в песок – притворяться
спящей и соображать, что же ей делать. А мужчина тем временем
продолжал разговор:
– Леха, я не понимаю, что сложного в
твоем вопросе? Включи мозг, иди и решай, – резко ответил он, а Вика
едва сдержалась, чтобы не поморщиться. На кой черт так орать, будто
его сию минуту женить на ком-то собираются? Какие нервные мужики
пошли, однако.
– Понял? Вот и отлично. Тогда флаг
тебе в руки, Леха, пока я тебе не засунул его в другое место, –
попрощавшись, парень хмыкнул. Скрипнула кровать, затем раздались
шаги. Нежданный сосед покинул комнату. Вику словно пружиной
подбросило. Распахнув глаза, она быстро огляделась. Так, кажется,
вон там ее платье лежит, аккуратно сложенное – так странно и
непохоже на нее. Но думать об этом у девушки нет времени. Мысленно
порадовавшись, что она уже в белье, Вика пантерой подскочила к
стулу, ухватила свои вещи и…
– Далеко собралась? – ехидно
поинтересовался голос за спиной. – И без минералочки на дорожку?
Непорядок!
– Англичане славятся своим
воспитанием, – хмыкнула Виктория, не спеша надевая платье и
радуясь, что его ткань скрывает порозовевшие щеки. Если вести себя
невозмутимо, никто ведь не догадается, насколько ей некомфортно? И
вообще, она всегда придерживалась мнения, что если ей не по себе –
то это проблемы окружающих, а не ее.
– И-и-и? – в голосе парня слышалась
заинтересованность, потому что продолжать гостья не спешила. Тонкая
ткань скользнула по гладкой белой коже, скрывая ее от любопытных
глаз.
– И уход по-английски – это вполне
вежливо, – спокойно ответила Вика, пальцами расчесывая пышные
темные пряди. И только легкая дрожь выдавала волнение
Ольшанской.
– Держи, – перед девушкой появился
стакан с водой. Растягивая время, Вика сделала пару глотков. Потом
подняла глаза на своего собеседника. Темные волосы, с косым
пробором и челкой, которую он то и дело зачесывал пятерней назад,
светлая кожа, морщинки около губ и насмешливые зеленые глаза. По
крайней мере, вкус у нее есть. Что бы там вчера ни произошло.
– Спасибо, – Ольшанская допила воду,
вздохнула и задала вопрос, который ее мучил с момента пробуждения.
– А ты вообще кто?
В глазах собеседника мелькнуло
удивление, губы скривились в усмешке, но он спокойно ответил.
– Саша. Просто Саша.
– Хорошо хоть не «Просто Мария», –
буркнула себе под нос Вика, стремясь скрыть свою нервозность за
бравадой. Так, нужно бежать отсюда и срочно. Но вместо этого она
задала еще один вопрос. – А скажи-ка мне, «просто Саша», у нас с
тобой вчера что-то было?
Ее окинули долгим, внимательным,
практически раздевающим взглядом. Таким, что Ольшанская мгновенно
вспомнила, что всего пару минут назад стояла перед ним в одном
белье. По коже пробежались мурашки. Но она бы не была собой, если
бы смутилась. Так что Вика лишь выгнула бровь, намекая, что ждет
ответа.
– А ты как думаешь? – не менее
ехидно ответил ей Александр, а зеленые глаза подозрительно
сверкнули. Черт, а ведь хорош, ничего не скажешь! Так, стоп,
Ольшанская! Ты уже вчера пострадала из-за одного козла. И к чему
это привело?
