Все волшебство случается под Новый
год, так ещё моя бабушка говорила. Я, конечно, в волшебство не
верю, но никогда не отказывалась от возможности загадать желание, а
вдруг сбудется? Чём чёрт не шутит? Вот я и загадала, но не любви,
не богатства, а приключений! На свою… допустим, голову…
В нашей семье Новый год – праздник
семейный! Ни тебе большой компании друзей, ни шумной вечеринки,
только самые близкие, сугубо женская компания. Всю малину правда
испортил один сухофрукт – мать, решившая вспомнить о своих
дочерях, когда уже слишком поздно их воспитывать и заботиться о
них.
В сталинской трёшке, в центре
столицы, стоит гробовая тишина. Часы мерно тикают, показывая
половину одиннадцатого, стол накрыт, но желания есть - ни у
кого нет. Хозяйка, точнее та, кто считает себя таковой, натянуто
улыбаясь, поправила белоснежный фартук без единого пятнышка. Кого
она хочет убедить, что все на столе приготовлено ее руками? По
истине смешно!
Зинаида Павловна Андропова в
жизни даже яйца себе не соизволила пожарить, не то, что ужин для
нелюбимых дочерей приготовить. Ее всегда больше волновали светские
рауты, красивые мужчины и секреты молодости и красоты, а не
домашний уют и забота о близких. Она порхала словно бабочка от
мужчины к мужчине, от цели к цели, пока крылья не поизносились. О
какой любви к детям может идти речь? Заботу о своих дочерях
Зинаида, сразу же после их рождения, перекидывала на плечи своей
матери.
Баба Галя дала нам с сестрами всё:
крышу над головой, материнскую заботу, строгое воспитание, и
помогла получить образование. Это, в итоге, и оказалось для
одинокой пожилой женщины, разменявший восьмой десяток пенсионерки
неподъемной ношей. Бабушка угасла за один день, буквально за
несколько часов. Мы хоронили ее втроем, родная и единственная дочь
даже не явилась на похороны. Она прилетела через полгода, когда
пришло время отобрать у нас единственную имевшуюся собственность –
трёхкомнатную квартиру бабушки. Бабушка, к сожалению, не оставила
завещания, надеясь пожить ещё немного. И после появления матери, мы
с сестрами, в силу открывшихся обстоятельств, были вынуждены
разъехаться по съёмным квартирам, но прописаны все ещё были
здесь.
Именно из-за прописки и состоялся
этот концерт любящей и покаявшейся в своих грехах матери, ей было
нужно, чтобы мы выписались, и она смогла бы продать бабушкину
квартиру и улететь на очередные поиски нового мужа. До чего же
циничная душа! Леся по этому поводу выразилась куда более ёмко и
несдержанно, мне же так выражаться не позволяет воспитание.
Верчу в руках бокал с нетронутым
шампанским, который налила мне Зинаида, не догадываясь, что я не
пью. На кухне все так же уютно, этой части квартиры почти не
коснулись изменения, затронувшие за несколько месяцев остальную
площадь, все осталось как при бабушке. И, натыкаясь взглядом на
знакомые с детства вещи, болит душа, и ноет сердце при
воспоминаниях о человеке, которого уже нет. Зинаида затеяла ремонт,
объясняя это тем, что хочет, чтобы нам было комфортно вернуться в
отчий дом. Мы, конечно же, на это только покивали, прекрасно
понимая, что она просто готовит квартиру на продажу.
Сидеть за этим столом с пусть и
родной, но практически незнакомой для меня женщиной, некомфортно.
Мы с сестрами договорились встретиться здесь в одиннадцать, чтобы
всем вместе поговорить с матерью, но я, можно сказать, впервые
смогла вырваться с работы не то, что вовремя, а раньше положенного
срока. Закрыв все дела перед новым годом, сбежала с корпоратива
моей уже бывшей фирмы. Не было ещё ни одного предприятия, на
котором мне хотелось бы проработать больше года. Привожу дела в
порядок и сдаю все со спокойной совестью, пусть дальше сами
разбираются. Я называю себя профессионалом в области бухгалтерии, а
мои начальники пренебрежительно называют меня «малышкой», ещё и
платить за работу время от времени не желают. Издержки профессии и
невысокого роста – тебя почему-то никто не уважает, хотя ты
считаешь их деньги. Зарабатывать деньги, чтобы расплатиться с
кредитами за учебу, ой как нелегко, но, благодаря «заботе» Зинаиды,
я вполне с этим справляюсь, все мы справляемся.
