Утро 20.05.
Николас и не думал, что от вида Первой, отказавшейся покидать темницы, ему будет так плохо.
Пока Гилберт наверху ругался с Джонатаном и Шераей, пока весть о появлении Третьего сальватора в этом мире распространялась, как чума, Николас был в темницах вместе с Китом, который вместо Эйса взял на себя обязанность поговорить с Пайпер и попытаться убедить, что никто не собирается ей вредить.
Когда Пайпер открыла Переход, Рейна не позволила подскочить ближе – сказала Николасу немного подождать, чтобы Гилберт в порыве гнева и его не приказал бросить за решетку. Хотя в этом не было никакого смысла, ведь Гилберт знал, что Николас сбежит. Он, в конце концов, сальватор, и барьеры Шераи ему не страшны.
Значит, и Третий, и Пайпер могли их сломать. Но не ломали. Третий просто сидел на полу, вытянув ноги, и пялился в стену. Пайпер, казалось, вот-вот собиралась разрыдаться, но упрямо доказывала Киту, что никуда не пойдет, а искатель все повторял, что Джонатан просил ее увести и что никто Пайпер не навредит. Она, наверное, и так это знала, но Николас не мог не подстраховаться. Слишком уж часто ошибался, и сердце до сих пор болело из-за всего, что они пережили за четыре месяца, пока Пайпер была не пойми где.
Николас поравнялся с Китом, который мгновенно умолк, и посмотрел на Пайпер. Выглядела она ужасно: побледневшее лицо, одна царапина на правом виске, пересекающая уголок глаза, вторая – у левого края губ, испачканная чем-то черным и красным одежда. Волосы острижены до середины шеи, хотя Эйс говорил, что раньше они были намного длиннее. И взгляд золотых глаз… Николасу стало неуютно. Совсем не так он представлял их знакомство.
– Меня зовут Николас, – дрогнувшим голосом представился он, стараясь держать спину прямо. – И я… я просто хочу, чтобы ты знала: мы с Рейной на вашей стороне.
– С Рейной? – переспросила Пайпер.
– Да-а, – театрально протянул Кит. – История выйдет очень длинной.