Каждую ночь Луне снился сон. Столь реальный, что даже после
пробуждения она не могла понять, где находится, а осознав это,
хотела умереть. В этом сне она лежала на коленях какого-то мужчины.
Высокий, он склонялся над ней, а она играла с его длинными белыми
волосами как кошка с мотком пряжи. Она чувствовала себя в
безопасности в темноте комнаты, в которой они находились. Мужчина,
чьего имени она не знала, но очень хотела узнать, неизменно шептал
ей:
— Скоро, моя нежная девочка, скоро я приду за тобой. Я заберу
тебя, я возьму тебя. Только позови. Назови мое имя.
А потом нежно касался кожи ее щек холодными губами. Эти поцелуи
не прекращались, дождем осыпаясь на ее лицо, грудь, он нежно
покусывал ее шею, а дальше Луна не помнила, растворяясь в чистейшем
удовольствии. Она молила его назвать свое имя, но он отвечал, что
еще слишком слаб, что еще не время, но он спасет ее, как только
обретет достаточно сил.
Просыпалась она неизменно в полночь, окруженная бледным холодным
светом, и начинала беззвучно рыдать. Рыдать от того, что вернуться
в этот сон было невозможно, а понимание, что реальность, окружающая
ее, совсем иная, разрушало ее душу.
— Открыла глаза, эльфийка? - мужской, злой голос заставлял
сжиматься все внутри нее. Не надо было видеть его, чтобы знать -
Сайрус пьян. Он пил всю ночь, а теперь пришел и стоит возле ее
вольера и смотрит на нее, пошатываясь. Так продолжается уже год.
Целый год нет спасения, Луна не может сбежать из Цирка проклятых.
Не может соткать вокруг себя иллюзию, заставив его поверить, что
она все еще в клетке, не может заговорить замки, чтобы те осыпались
на землю, состарившись в миг до тысячелетнего возраста, не может
позвать на помощь зверей из ближайшего леса.
Хлыст для верховой езды прошел сквозь стальные прутья решетки и
коснулся кожи. Медленно поднялся вверх, поглаживая лодыжку,
коснулся бедра.
— Какая же ты красивая... - прорычал он, захлебываясь
слюной.
Луна подобрала ноги под себя, отползла дальше в угол клетки.
Грузный мужчина присел, обхватил мозолистыми руками решетки, и
посмотрел на нее, взгляд его темно карих глаз встретился с ее:
— Сумасшедшая полукровка, если бы ты только понимала меня.
Сколько лет я угробил на твои поиски! Уже отчаялся... И вот нашел,
в чертовой избушке возле Злого Леса, а ты даже слова связать не
можешь, и магия? Где, черт возьми твоя магия? Он сплюнул на
землю.
В ответ Луна зашипела, оскалив выступающие вперед клыки. Она
прекрасно его понимала, но помнила наказ своей матери: “Они не
должны знать, что ты понимаешь их язык, молчи доченька моя,
претворяйся безумной, шипи и рычи, только так ты сможешь выжить. Не
позволяй себя касаться ни Людям, ни Савойя. Люди жестоки, но Савойя
куда опасней, никогда не говори ни с кем из них. Молчи!”. Луна
ненавидела людей. Они пришли и убили ее маму, обрезали с мертвого
тела и продали ее золотые волосы, как они сказали, на парик. А саму
Луну поймали, связали руки, надели ошейник. Перед смертью мама
успела заблокировать магию Луны, было это правильным решением или
нет, девушка не знала. Магия спала внутри нее, нетронутым
бескрайним озером, покрытым кромкой льда. Без магии Луна
чувствовала себя слабой, ощущала себя почти человеком. А люди
казались ей самыми жалкими из созданий, ходивших под небом.
Теперь она не могла сбежать, не могла слиться с темнотой или
раствориться в лесу, но ее и не смели продать Савойя, рискуя
разозлить их. Кровососущие чудовища, управляющие этой землей искали
молодых эльфиек-полукровок. Каждую они приносили в жертву своему
Ледяному Королю, что спал в мире теней уже тысячу лет. Луна была
воспитана в страхе перед Ледяным Королем и Савойя, которые пили
кровь эльфов, сходя при этом с ума от удовольствия.
