Тридцать четыре истории, включенные в этот сборник, не содержат кровавых и безнравственных сцен, а также эпизодов, связанных с мщением, которыми перенасыщена японская литература для юношества. Я очень старательно избегал их.
Кроме того, эти истории показаны в большей степени с художественной, чем с литературной точки зрения: при отборе меня интересовало именно творчество, плоды японской фантазии. С самого первого момента знакомства с японской молодежью (а он состоялся двенадцать лет назад) я страстно полюбил слушать устные истории, которые рассказывают у очага. Позже, когда я жил почти четыре года среди японцев, я воочию увидел в японском искусстве невиданное изобилие фантазии, богатство литературных, исторических и прочих аллюзий, каламбуров, мифов и загадок, героики, чудес и легенд; и я сразу же начал искать источник идей, выраженных в бронзе и фарфоре, запечатленных на лакированных шкафчиках, веерах и даже на салфетках из гофрированной бумаги и на мешочках для всякой всячины. Иногда мне удавалось обнаружить источники фантазии художников в книгах, а иной раз – в устных историях обычных людей или профессиональных сказителей. Некоторые из сказок я сначала «прочитал» в татуировках на ногах, руках или торсах местных бегунов, другие я впервые заметил на табличках-картинках уличных выставок цветов в Токио. В этом сборнике читатель найдет как переводы, выжимки из больших книг, огромных романов, так и несколько зарисовок самого автора, воплощающих японские мысли, верования и суеверия. Мне кажется, я обращался с этим материалом ничуть не более вольно, чем это делает современный сказатель из Токио, рассказывая свои истории в американской гостиной, а не с возвышения, увешанного бамбуковыми занавесками, в Янаги Чо (Ивовая улица) в столице Микадо.
Некоторые из историй были известны в Англии и раньше, но большая их часть печатается в первый раз. И лишь немногие появлялись в газете «Индепендент» (The Independent) и других периодических изданиях.
В надежде, что эти безобидные истории, будящие воображение японских детей на протяжении бессчетного количества поколений, порадуют также взрослых и маленьких американцев, писатель приглашает читателей словами хозяина-японца, когда тот указывает на палочки и затем на стол: «O agari nasai» («Пожалуйста, заходите»).
У. Э. Г.,
г. Скенектади, штат Нью-Йорк, 28 сентября 1880.
Встреча звездных влюбленных
Одной из величайших дат календаря Древней Японии было седьмое июля, или, как говорили японцы, «седьмой день седьмого месяца». Этот день помечался ярко-красным, и у каждого ребенка в ожидании его горели глаза, он хлопал в ладоши и считал, загибая пальцы: ведь каждый вечер приближал этот день. И вот в доме уже приготовлены все фрукты и овощи, испечены все пироги. Мальчики нарезали бамбуковые стебли и привязали к ним яркие ленты, звонкие колокольчики и длинные полоски бумаги с написанными на них стихами. Этой ночью матери просят, чтобы их дети были богатыми, счастливыми и добрыми, а также мудрыми. Девочки же часто высказывают пожелание стать искусными швеями. Но в год можно загадать лишь одно желание. А потому, если кто-то хочет много: здоровья, богатства, мастерства в шитье, мудрости и т. д., – то ему придется ждать долгие годы, прежде чем он получит все задуманное. А еще в этот день лучше бы не было дождя. Хорошим знаком считалось, если паук сплел свою паутину на поверхности дыни, или, будучи помещенным в коробку, он выткал там круглое «полотно». А причиной всех этих приготовлений являлось то, что седьмого июля юноша-звезда Пастух и девушка-звезда Ткачиха пересекают Млечный Путь, чтобы встретиться друг с другом. Мы называем эти звезды Козерог и Альфа из созвездия Лиры. Сияя высоко-высоко, они похожи на молодого человека с быком и девушку с челноком. В сказке так говорится о них:
