Мистер Генофонд
Глава 1. Красотка под дождем
Все мужики просты.
И мы не «жи», «ши» – никаких
исключений!
Лёха.
Когда тебе двадцать пять, бабы с интересом заглядывают к тебе в
штаны.
Когда тридцать – не скрывая любопытства, рассматривают
безымянный палец.
Ну а когда тридцать пять, ты при фейсе и бабле – все, как одна,
стремятся заиметь от тебя ребенка. Это как в гольфе: главное –
первым попасть в лунку! А то, что лунка может быть против... что
душа пока не требует воспроизводить себя, прекрасного, в потомстве
– об этом гольфистки почему-то не думают.
У них есть цель, мотив и ксерокс, заряженный созревшими
яйцеклетками.
А вот мне приходилось думать! Постоянно. И страховать своего
«ныряльщика» от погружения в пучину разврата без надежного
«акваланга».
Во всяком случае, до определенного момента... Точнее,
встречи.
***
От чего никогда не откажется нормальный свободный мужик с в.о.
(верной ориентацией) и без в.п. (верной подруги)? От трех «с»:
свидания с красивой девушкой, секса с красивой девушкой, секса с
двумя раскрепощенными красивыми девушками!
Природой заложено – нужно брать!
Вот я и сказал «да» на предложение одной симпатичной блондинки
из бара развлечься в приятной компании без обязательств и
ограничений.
Жаль, на радостях уточнить, как зовут подружку, не удосужился. С
момента возвращения на родину думалка работала хреново. Пришлось
проехать половину Питера, пешком подняться на пятый этаж неказистой
сталинки, чтобы дверь мне открыла... Нет, не Света. Не Жанна. Не
Оля и даже не Дашенька.
Ту самую подругу звали Серёжа! И, судя по масленому взгляду,
развлекаться кое-кто планировал не с нашей общей знакомой, а со
мной. В прямом, как стометровка, смысле.
Представили?
Класс!
Здравствуй, родина! Я скучал!
После такой поездки прийти в себя оказалось непросто. Развидеть
прекрасную «девушку Серёжу» не помогла ни бутылка виски, распитая в
ближайшем кабаке с каким-то профессором, ни пицца, от которой мой
желудок тут же пообещал вернуть все съеденное за прошедший
день.
Питер встречал жестко и насыщенно. На всю широту русской души.
Макал, как паршивого котенка, в вонючую лужу, напоминая, что это
мне не Европа. Лупил по печени паленым пойлом, по желудку – отравой
и бодрил свежими воспоминаниями похлеще черного кофе.
Первый день после прилета, а у меня уже все было в ажуре. Не
хватало только закончить ночь в теплой бомжацкой компании под
разведенным мостом без кошелька и часов.
Наверное, задержись я в кабаке еще на часик, так бы и случилось.
Но инстинкт самосохранения включился в самый неожиданный момент.
Около одиннадцати я расплатился по счету. Вызвал себе такси. И, как
только пришло уведомление о машине, пошлепал по свежим лужам в
сторону стоянки.
Легкий летний ветерок пробирал насквозь. Шерстяной пиджак под
дождем быстро превращался в бесформенную тряпку, и лишь желтые фары
машины с «шашечками» вели в темноте, как маяк моряка.
Уставший, пьяный и злой, я даже не взглянул на госномер. Резко
открыл дверь. Плюхнулся на пассажирское сиденье и рявкнул
бессмертное Гагаринское «поехали».
Возможно, рявкни я чуть громче, а еще лучше – помаши перед
глазами водилы купюрами, мы бы и газанули.
Но сил орать не было. Теплый ветерок от печки приятно обдул
лицо, и я закрыл рот. Вместо приказов откинулся на спинку.
Потянулся. Расслабился... Настолько, что не заметил, как к машине
подошла женщина. Бесшумно открыла дверь и, не глядя ни на кого,
устроилась рядом.
– На Дачный проспект, пожалуйста, – охрипшим голосом произнесла
она, сжимая в руках разбившиеся очки.
Я не планировал ее рассматривать. Баб на сегодня уже хватило. Но
взгляд сам залип на тонких пальцах.
Никаких колец, никакой пошлой раскраски на аккуратных ногтях.
Руки училки или докторши. Такие приятно целовать, наблюдать, как
скользят по телу, чертя на коже невидимые фигуры. Как сжимают
простыню или упираются в спинку кровати.
