Пролог
Никита
Настоящее время
Расстояние между Питером и Москвой — семьсот километров по
трассе. Не мало, но и не много.
Когда-то эти семьсот километров были для меня пустяком. Срывался
в Питер по первому зову. Голодный, уставший, невыспавшийся — не
имело значения. Всегда на машине, потому что не было времени на
поиск авиабилетов и пустое ожидание в аэропорту.
По пути в машине делал все дела. Раздавал указания и выслушивал
отчеты. Вел переговоры и переносил встречи, на которых нужен был
лично.
Избавлял себя от дел, потому что там, в конце пути, ждала она...
моя жена. Законная настолько, что не существовало ни одного правила
в мире, способного поставить под сомнение наш брак.
Несколько лет прошло с тех пор, как все закончилось. А казалось
— вечность.
— Никита, ты меня совсем не слушаешь.
Кристина буквально повисла на моей руке, возвращая из далеких
мыслей в праздничную реальность.
— Фурнье! — напомнила она. — Он здесь, и он очень хотел с тобой
познакомиться.
— Ты решила подарить мне клиента на день рождения?
Подходить к красивой паре, которая только что вошла в зал, не
было никакого желания. Работы в юридическом бюро хватало и без
меценатов из Франции. За последние три года пришлось открыть
несколько филиалов и набрать около сотни работников.
А просто знакомиться... Француз интересовал меня не больше мухи
на противоположной стене. Его спутницу я знал и так. Возможно,
лучше всех, кто вообще мог ее знать. И точно — дольше всех.
— Но он такая знаменитость! И его фонду так нужны грамотные
консультанты... — Губы Кристины дрогнули. Не слишком натурально. Не
ГИТИС и не ВГИК, а скорее местечковый кружок самодеятельности.
Экспертом я не был, но еще помнил, как от волнения или страха
дрожали другие губы. И как при этом темнели глаза.
Ненужное сейчас воспоминание. Непрошеное.
— Хорошо. Ты решила подарить мне звездного клиента? — пришлось
уточнить. — Оригинальный подарок. Спасибо. Но можно я откажусь?
— Я тебя расстроила?
Глаза Кристины заблестели от влаги. В ход пошло самое
бронебойное женское орудие под названием «Почувствуй себя последним
гадом».
На меня оно действовало редко — сейчас не подействовало
совсем.
— Для начала тебе стоило узнать, хочу ли я этого праздника. А
потом уже звать гостей и устраивать в моем доме банкет.
— Но ты столько работаешь... Тебе всегда некогда.
— И ты всерьез считаешь, что толпа малознакомых людей может
сделать меня счастливее?
— Я...
Кристина обернулась в сторону того самого мецената. Словно
хотела что-то узнать.
— Не важно, — бросил я, развернувшись к лестнице на второй
этаж.
Если Кристина хотела провести какой-то эксперимент, то ей не
повезло. У подопытного не было сегодня ни настроения, ни терпения.
Сдулся за неделю адского труда и долгую дорогу к своей подушке.
— Когда закончите, пришли мне сообщение, — попросил перед уходом
и двинулся наверх.
Еще несколько минут назад я мечтал лишь о своей кровати и
беспробудном сне. Последний перелет с джетлагом в двенадцать часов
напрочь выбил из колеи. Не хотелось никакого дня рождения. А еще
больше не хотелось видеть в своем доме гостей.
Сейчас от сна не осталось и воспоминания. Своим «подарком»
Кристина сумела взбодрить качественно. Но что касалось гостей —
желание не изменилось.
Никто из них не был мне нужен. От лиц с натянутыми улыбками
рябило в глазах. И лишь одна-единственная гостья заставляла держать
язык за зубами и не требовать: «Разойтись подобру-поздорову!»
Я не хотел искать глазами эту гостью. Не хотел, будто случайно,
встречаться взглядами. Думать о ней тоже не хотел.
В первый год после развода «не думать» удавалось с трудом. Во
второй — легче. А сейчас я вроде бы в совершенстве овладел навыком
задвигать подальше ненужные картинки со слишком заманчивыми
образами. Стал гуру склероза.
