- Ты что творишь?! – зашипела я,
пытаясь прикрыться, но цепкие и обжигающе холодные пальцы сжали
горло. Стало страшно даже шевелиться, и я замерла, словно послушная
марионетка, стараясь не думать о том, что на мне лишь тонкое
кружевное белье сквозь которое видны сжавшиеся от холода соски.
Я видела его взгляд в отражении –
злой и удовлетворенный, казалось, он впитывает исходящий от меня
страх и наслаждается им.
Ранион потянул меня назад и заставил
прижаться спиной к себе. Мне казалось, что я прислоняюсь к
совершенной ледяной статуе.
- Мне холодно, - взмолилась я,
чувствуя на глазах слезы, но он не думал убирать руку и
отстраняться, только сдавил горло сильнее и шепнул на ухо.
- А, думаешь, мне нет?
Свободная рука Раниона скользнула по
моей щеке. Я видела в отражении, что кожа покрывается кристалликами
льда, по спине и рукам пробегали мурашки, я стремительно замерзала,
а он наблюдал за мной из-под опущенных снежно-белых ресниц.
Холодное, словно северный ветер, дыхание у шеи заставляло
дрожать.
Я забыла, как дышать, когда Ранион
все же освободил из захвата мое горло, но рука скользнула ниже по
груди туда, где шла кружевная каемка лифчика.
- Ты стала невероятно красивой,
Рыжик.
- Не надо, - шепнула я, прикрывая
глаза и стараясь не смотреть на пальцы скользящие к моему соску. Но
не чувствовать прикосновений было невозможно - словно кубиком льда
ведут по разгоряченной коже.
- Мы только начали с тобой, Рыжик, -
припечатал он и ужалил шею поцелуем. Я прикусила губу, чтобы не
закричать. Слезы брызнули из глаз, а когда ледяной отстранился, на
моей шее у ключицы осталась отметина - бледное пятно с розоватыми
краями, след от морозного поцелуя. Так выглядят обмороженные
щеки.
- Я пометил тебя, - усмехнулся он. –
А теперь готов смотреть за твоей примеркой!
Да пошел ты! - всхлипнула я, поспешно
оделась и выскочила из примерочной под хрустальный хохот.
8 лет назад
Снег за окном усиливался. Валил пушистыми, похожими на пух
хлопьями. Девочка лет двенадцати сидела на подоконнике, уткнувшись
носом в стекло и наблюдала за снегопадом. За кружащимися в свете
городских фонарей снежинками – непривычно крупными и ажурными, за
поземкой, бегущей по мостовой под окнами, за тем, как улица
укутывается белым пледом. Первый снег в этом году выпал очень
поздно, прямо перед самым праздником зимы. Совпали два волшебных
события, когда можно загадать самое заветное желание, и оно
обязательно сбудется. Такое желание у девочки было одно, но очень и
очень сильное. И почему-то именно сегодня в такой сказочный день,
казалось, оно сбудется. Не прямо сейчас, конечно, а через несколько
лет, но мечтать-то можно!
- Валенси! Иди сюда! – радостно крикнула мама с первого этажа. –
Скорее! У нас такая радость! Ты даже не представляешь!
Валенси, не выпуская из рук книжку, которую читала тогда, когда
не таращилась в окно на снежинки, соскочила с подоконника, кинулась
из комнаты на лестницу и потом вниз в зал, уже украшенный к
празднику. Длинные кудрявые волосы развевались за спиной, словно
языки пламени – такие же непослушные и ярко-рыжие.
У камина стояла огромная почти трехметровая ель, которую они с
сестрой закончили украшать с утра. Под елью лежали подарки, а
рядом, взявшись за руки, стояли парень с девушкой.
Девушка тоже рыжеволосая, очень симпатичная, но значительно
старше Валенси, а парень блондин с голубыми глазами и
очаровательной улыбкой.
Валенси замерла на лестнице и бросила недоуменный взгляд на
маму. На парня она старалась не смотреть. Он был таким красивым,
взрослым и принадлежал ее сестре. Пока. Но когда-нибудь, когда
Валенси вырастет, все изменится. Не зря же она загадала желание… от
этих мыслей, сердце сжималось в сладостном предвкушении, но мама
все разрушила одной лишь фразой.
