– Прошу любить и жаловать. Это Агния.
Неуютно. Три презрительных взгляда и воздух, наэлектризованный
от напряжения. Пожалуй, нет. Тут меня ни любить, ни жаловать не
будут. Как и я их.
Замираю перед сервированным на пятерых столом в просторной
комнате, с витражными окнами. Прыгающие солнечные зайчики не делают
атмосферу менее напряженной. Под руку меня держит немолодой крепкий
мужчина с холодными серыми глазами. У меня самой такие же, но это
не делает нас сразу же родными.
Нервно кручу браслеты на руках. Они блокируют магию. Накатывает
тошнота и страх от мыслей, что скоро придется их снять. Не
хочу.
– Ну же! – В голосе мужчины, который меня представляет,
прорезаются стальные нотки. Отцом я его назвать не могу. Нет у меня
ни отца, ни матери – только сестры из приюта, а этот… не знаю, кто
он, откуда появился и зачем я ему нужна. Впрочем, непонятно не
только мне. Взгляд его жены полыхает ненавистью. Еще бы, я младше
ее старшего сына, который смотрит на меня словно на крысу с
брезгливым отвращением.
– Папа, как ты мог! – шипит блондинка, наверное, сестра. Надо
же, с ней мы даже немного похожи. Только она красивая, а вот я не
очень. Или виной тому излишняя худоба, монашеское одеяние и более
темные волосы?
– Нет, Яриша, это как ты могла! – зло припечатывает отец. – Где
твой дар, дочка? Тот, который ты должна продемонстрировать на
осеннем балу, чтобы принять силу рода? Нет его? А у нее, – кивок в
мою сторону. – Есть.
Да, есть. Он жжет руки под браслетами. Блондинка всхлипывает и
убегает, задев меня плечом. Как мебель.
– Ну, это слишком! – шипит парень на отца. – Знаешь же, что она
расстроена! – и уходит следом за сестрой, а мне становится все
чуточку понятнее. Значит, дар. Да в старинных аристократических
семьях дар женщины значит очень много, именно женщина является
хранительницей семейной магии. Это не значит, что мужчины обделены
магией, вовсе нет, но официально силу рода принимает женщина. Если
у моей сестры нет силы, неудивительно, что отец вспомнил про меня.
Вопрос только, почему так поздно. Мою магию всю жизнь сдерживали,
потому что послушнице она ни к чему, а вот у наследницы ее не
оказалось. Насмешка судьбы, не иначе.
– Что же… – Отец недовольно смотрит в сторону покинувших
помещение. – Значит, будем обедать втроем. Лирая, надеюсь, ты хотя
бы проявишь вежливость.
– Конечно, – голос у женщины ровный и вполне дружелюбный,
несмотря на холод в глазах. – Присаживайся, Агния, сейчас принесут
тыквенный суп с креветками. Нам будет интересно узнать тебя чуть
лучше.
– Спасибо, я не голодна. – Отрицательно мотаю головой. Мне нужно
хотя бы ненадолго спрятаться и перевести дух. – Могу я просто уйти
в свою комнату?
– Нет. – Все тот же холодный голос. – Ты часть нашей семьи, и
должна…
– Две части сбежали, – перебиваю я, киваю в сторону двери, и
продолжаю напряженно стоять на своем. Отчего-то понимаю, если
прогнусь сейчас – дальше будет еще сложнее.
– Да, но за них я могу поручиться. – Снова поджатые губы и
оценивающий, холодный взгляд. – Я знаю, что они не перепутают за
столом ложку и вилку.
Слова, как ушат холодной воды. Хочется убежать, но бежать
некуда. До двадцати одного года – этот дом мой. Зачем меня только
забрали из приюта?! Ах да, проклятый дар!
– Лирая! – грозно рычит отец, но мачеха смотрит на него уверенно
и холодно.
– А что Дариус? Я понимаю, обстоятельства так сложились. Но тебе
ли не знать, статус хранительницы магии рода – это не только права,
но и обязанности. Яришу готовили к этому с детства.
Хм… интересно, получается, раньше магия у сестренки была? А куда
делась? Так много вопросов, и так мало ответов. А еще этот
тыквенный суп, ненавижу тыкву или просто у нас ее не умели
готовить?
