Глава 1
Весна в этом году где-то, видимо, заплутала. Уж
почти конец марта, а все морозец держится да новый снег норовит
нападать. Дора досадливо ухватила покрепче широкую лопату и
привычно заскребла ею по брусчатке монастырского двора. Иногда она
жалела, что еще в раннем детстве выбрала себе эту работу. Тогда ей,
непоседливой девчонке, уборка двора казалась куда привлекательнее,
чем чистка овощей на кухне, стирка, или (вот где ужас!)
переписывание книг да старых свитков. Конечно, зимой её работа была
гораздо тяжелее, чем летом, но, как шутила сестра Августа - сколько
её, зимы-то! Поэтому лишние зимние дни Дора воспринимала как личную
обиду от судьбы.
А вообще-то на судьбу Доре было жаловаться грех.
Она знала, что её в младенчестве подкинули в монастырь, и по
наущению старших монахинь она часто возносила благодарственные
молитвы за неизвестную никому мать, которая подарила ей жизнь и
оставила закутанную в тряпьё новорожденную девочку возле ворот
монастыря святой Агнессы. Она также была благодарна за то, что
сестры-монахини ее выходили, вырастили и научили всему необходимому
для того, чтобы вот уже совсем скоро она приняла постриг и стала
одной из них.
По расчищенной Дорой дорожке то и дело пробегали
монахини, торопясь по своим ежедневным хлопотам. Дора не
отвлекалась на них, смотрела только, как бы не задеть лопатой по
ногам, выглядывающим из-под придерживаемых подолов темно-серых ряс
да не засыпать их снегом. Но увидев, что ноги в добротных валяных
сапожках остановились возле нее, она поняла, что в её работе
наступил досадный перерыв.
- Что, всё ковыряешься в своём снегу? - ехидно
спросила Бригитта.
- А ты что, уже перебрала свою крупу?
- Сегодня мало было крупы, на кухне пекут пироги с
капустой.
- Здорово! - Обрадовалась Дора. Она очень любила
монастырскую выпечку.
- Да ничего здорового! Настоящая леди должна
заботиться о своей фигуре, а не трескать то, с чего она заплывает
жиром.
Бригитта не была бы собой, если бы не
воспользовалась поводом подчеркнуть, что она-то настоящая леди, а
не как все тут, в том числе Дора. Эти девушки были ровесницами, и
они появились в монастыре почти в одно время. Вот только если Дора
была подкидышем, то Бригитту привезли в монастырь "для сохранности
и воспитания" как дочку герцога Крэйбонга. У герцога уже было двое
сыновей, когда его жена родила маленькую девочку и отдала богу
душу. В то военное время герцог решил не осложнять свою жизнь,
наполненную заботами по защите государства, и спрятал народившуюся
обузу в виде новорожденной дочери за толстыми стенами монастыря
святой Агнессы. Он особо подчеркнул, что беспокоится за жизнь
дочери в обстановке происков вражеских шпионов и предателей. Ведь
даже у самого короля в то время был убит один из сыновей. За все
эти годы герцог ни разу не виделся с дочерью и не писал ей, хотя и
регулярно отправлял монастырю денежные суммы. Назначение этих денег
им не оговаривалось - понятно, у монастыря много забот, которые
можно было как-то решить с помощью денег - хотя подразумевалось,
что его дочь не должна сильно нуждаться.
Конечно, двум девочкам-ровесницам, росшим среди
старших по возрасту монахинь, нельзя было не подружиться, вот
только можно ли назвать это дружбой, если одной из них было суждено
на всю жизнь остаться в монастыре, а другой по достижении
семнадцати лет предстояло покинуть его стены и отправиться в
большой мир?
Бригитта часто с удовольствием говорила о своем
будущем, подчёркивая, что она настоящая дочь герцога - маркиза, и
иногда, в порыве доброго настроения, обещала просить своего отца
забрать с собой и Дору, в качестве компаньонки или прислуги для
неё. На самом деле, Бригитта просто побаивалась остаться в новом
для нее мире без привычного ей с детства лица, рядом с которым она
всегда чувствовала себя увереннее. Но Дора лишь отмахивалась от
этих обещаний. Тем более, что обычно через некоторое время,
пребывая в дурном настроении, Бригитта отказывалась от этих
намерений, пытаясь уязвить подругу. Впрочем, никакого пиетета ни
Дора, ни другие монахини перед Бригиттой не испытывали - им,
невестам Божьим, была чужда мирская иерархия.
