Юные леди обычно ведут дневник с тем, чтобы спустя неделю, две, а может быть, месяц с точностью и во всех подробностях освежить в памяти сплетни, которые они с тщательностью вносят в упомянутый дневник после каждого светского мероприятия, встречи, разговора. Именно с этой целью юные леди препроводят своё драгоценное время в компании пера и бумаги. И вряд ли кому-нибудь пришло бы на ум вести дневник, если бы на то не оказалось бы достаточно оснований. Однако мне на ум может прийти и не такое.
И вот я, которая проводит всё свободное время в одиночестве в своей собственной спальне, необременённая светскими встречами и не знающая сплетен, совершенно безосновательно взялась за неблагодарное дело бумагомарательства. И вот, что из этого получилось.
Скудная светская жизнь никогда не приводила меня в уныние. Ибо мне было достаточно несколько раз вкусить её, чтобы навсегда разочароваться в её прелести. Поэтому если я и могу о чём-либо посплетничать, так это о вымышленных персонажах.
Я с завистью зачитываюсь готическими любовными романами, которые описывают искусство общения и флирта в эпоху «целомудренной» светскости и интриганского лицемерия и рассказывают о благородстве и силе искренних чувств, и доказывают существование настоящей любви, которая победит всё и будет длиться до смерти и после неё. Книги заполняют нечто такое в моей жизни, что всегда будет пустым. В них есть то, чего никогда не может быть наяву. В них несравнимо много смысла и историй. Хочется на время оказаться там, в суровой, но наполненной сюжетом книжной реальности.
Вымышленный мир – он не прошлое и не будущее. Он не отрезок времени, истории или логики. Мир вымысла идеален, как сон, или же как мечта. Фантазия, наполненная реальностью без её жёсткости и неповоротливости. Всё, что в реальности основа, в фантазии всего лишь реквизит и бутафория. Этим и прекрасен мир вымысла. В нём чёткие мотивы, чистые чувства и непрерывное действо.
И порой кажется, что оттуда на меня главная героиня, так же как и я на неё, смотрит с завистью и хочет занять моё место в хоть и пустой, но спокойной жизни. Она умеет любить и хочет жить, но ей всё время что-то мешает. А я, имея все права, хоть и женщина, целый мир возможностей и знаний, развлечения на любой вкус, кров в стенах дома и хлеб на столе, не хочу ни жить, ни любить, ни быть счастливой. Должно быть, она не просто завидует мне, она меня презирает.
Анжелика де Сансе де Монтелу, Кэтрин Эрншо, Джейн Эйр, Мэгги Клири, Мина Мюррей, президентша де Турвель – все они меня презирают, а я страшно хочу на часок окунуться в их жизни. Правда, есть одно исключение: Элизабет Беннет. Её жизнь я бы хотела прожить целиком, а она мне ни капли не завидует. Её жизнь – это баланс между моей реальностью и историями готических любовниц. Элизабет Беннет, пожалуй, завидуем все мы.
Четыре часа утра.
Февраль.
За окном оранжевый свет фонарей, отражённый от снега, освещает морозную ночь, а у меня в комнате душно. Тусклый свет экономной лампы позволяет моим утомлённым многочасовым чтением глазам следить за тем, как мистер Дарси и мисс Элизабет Беннет прогуливаются неподалёку от Лонгборна в преддверии помолвки. И история заканчивается, а мне жаль закрывать книгу.
Приближается рассвет. Наступает настоящее. Я ощущаю утреннюю дрожь и чувствую, что живу. И я знаю, что всё проходит. И тоска по оконченной книге тоже скоро пройдёт.
Легко понять, когда читаешь книгу, кому принадлежит множество слов, букв, действий и мыслей. Но когда живёшь, бывает трудно вообразить: кто же мыслит мои мысли? Мои желания, кто вас желает? И что же, в сущности, я такое? Я прихожу ночью, я пробуждаюсь на рассвете, и я страдаю днём, чтобы было к чему прийти ночью. Я алкоголь, я хмель вселенной, я то, что называют душой. И, как и положено душе, я страдаю, потому что так чувствую жизнь.
