Аннотация:
Меня назвали ведьмой и теперь везут на казнь. А исполнит
приговор первый палач империи, сильнейший маг, убежать от которого
почти невозможно. Но не думал ведь он, что я не стану бороться?
Разве кто-то сознательно пойдет на смерть? И пусть я потеряла мужа
и дочь, мне по-прежнему хочется жить. К тому же проклятый лес,
через который мы поехали, кишит дикими...
- О, гуманнейший из палачей, вам не кажется, что на том пригорке
видны волки?
Глава 1
– Три…
Из рук выпал медяк и тихо покатился по деревянному полу. Я же
стояла и не могла нормально вздохнуть, но вскоре встрепенулась и
прошептала себе под нос:
– Не может быть.
За окном послышалось конское ржание, а вслед за ним и
возмущенный голос какой-то женщины. Раннее прохладное утро вмиг
показалось душным, в горле появился тугой ком. Я не могла
сдвинуться с места, пораженная открывшейся мне информацией.
– Эйви Морисон, вы дома? – раздался стук в дверь, заставив
вздрогнуть.
Этот звук словно побудил меня к действию. Я присела, быстро
отыскала монету, мысленно уговаривая себя не паниковать –
переживания и нервозность лишние в данный момент. Скрипучие
ступеньки на второй этаж, тяжелая дверь, родная комната,
наполненная множеством тканей для пошива заказов, – мне предстояло
распрощаться со всем этим без малейших раздумий прямо сейчас. Я
закинула на скорую руку несколько вещей в сумку, откидывая пряжу в
сторону и не заботясь об устроенном беспорядке, и уже через три
минуты выбралась на улицу через черный ход.
Жизнь в деревушке неподалеку от Тервиля только зарождалась.
Женщины несли продукты на рынок, мужчины подметали возле своих
лавок, открывали ставни, выкладывали товар. На мощеных улочках
раздавался цокот копыт, неподалеку галдели дети, приставая к
очередному прохожему. Утренняя свежесть ударила в нос вперемешку с
запахом сена из ближайшей конюшни и свежеиспеченных булочек из
пекарни напротив. Я глубоко вдохнула и не сдержала улыбку, но
вскоре вспомнила о своей цели и быстро побежала к северному выходу,
что граничил с лесом.
Звук собственных шагов разлетался по округе и заглушал
остальные, словно ничего громче него не было. Вскоре я перешла на
ходьбу, боясь привлечь к себе лишнее внимание. Приходилось
улыбаться знакомым, здороваться и приветливо махать рукой.
Я могла спрятаться в одном из переулков и переждать угрозу,
слиться с местностью, притвориться другим человеком. К тому же
погони в поле зрения не появилось. Но я знала, что меня заметят,
если задержусь в деревне больше чем на десять минут. Поэтому ни в
коем случае нельзя было останавливаться. Только вперед, только к
своей цели.
Сзади послышался женский вскрик. Я обернулась, не переставая при
этом идти, но вдруг наткнулась на девочку лет четырех. Из-за нашего
столкновения она упала на попу, и, казалось, не пройдет минуты, как
заплачет.
– Т-ш-ш, – присела я на корточки, прикладывая палец к своим
губам.
Стоило бы поднять ее, отряхнуть пыль, но что-то подсказывало: не
надо. Ребенок может испугаться еще больше, если к ней прикоснется
чужой человек. Ее нижняя губа задергалась, предвещая последующий
звонкий плач.
– А кто у нас большая девочка? Разве не ты?
Я подбросила в воздух медяк, затем поймала и поиграла им в руке,
отвлекая внимание ребенка. Ее обида и горечь от падения мгновенно
были позабыты, и девочка начала пристально следить за монетой.
Топот копыт стал отчетливее. Он напомнил о необходимости бежать.
Я поднялась на ноги и хотела уйти, но не смогла бросить ребенка
возле дороги. Поэтому пришлось помочь ей встать и, чтобы девчушка
не расстроилась, отдать медяк.
Благо, в сумке лежал целый мешочек, припасенный на крайний
случай. Я прикоснулась на прощание к носику-пуговке девочки и снова
пустилась в бега. Наверное, стоило отложить поиск нового медяка на
потом. Но разве я могла не вернуть себе в руку монету, которая
придавала нужное спокойствие? Однако как бы я ни рыскала в сумке,
кожаного мешка так и не нашлось.